Прежде чем я умру
Шрифт:
В балконную дверь постучали. Ян оставил недокуренную сигарету на краю пепельницы и обернулся к Анжелике. В ее руках был небольшой поднос, на котором стоял кофейник и две чашки:
— Не против моей компании? — вошла внутрь, мягко ступая в тапочках по полу, — я стараюсь бросить курить, но что-то не получается… — шутливо сказала женщина. «Или просто не хочешь…», — отметил про себя ангел. «Чаще всего у людей именно так, они не обладают достаточной силой воли чтобы отказаться от своих привычек: будь то сигареты, алкоголь или что-то еще». На балконе они уже курили вдвоем, попивая свежезаваренный кофе и стряхивая пепел в одну пепельницу:
— Знаешь, — начала Анжелика, смотря на чистое голубое
Она с нежностью посмотрела на парня, который молча курил, сидя на табуретке и потирая босые ступни друг о дружку.
— Тут, все такое родное и близкое. Нет этой беготни, никто не будет тянуть из тебя силы как вампир…
Ангел потушил сигарету и стал пить кофе маленькими глотками, наслаждаясь вкусом:
— Да, большие города — они такие. Но тебе-то не стоит об этом задумываться, ты и здесь хорошо живешь, — не было необходимости ему выслушивать биографию Анжелики, он итак все знал, без труда прочтя ее мысли, — вчера ты начала рассказывать о том, как познакомилась с Михаилом… — «Вот это будет действительно мне интересно. Сейчас, когда я отдохнул и поел» — подумал он.
Женщина встрепенулась и чуть не пролила на себя кофе:
— О, это так романтично… — ее щеки снова покраснели от смущения, но этот румянец, очень шел Анжелике, он делал ее помолодевшей и наивной, — мы познакомились, когда мне было двадцать три, я как раз получила диплом преподавателя по художественным искусствам и устроилась на работу в Кармелиты. Там музыкальная и художественная школы, — махнула в сторону крепости рукой, — И… там встретила его… — она томно вздохнула, — он был неразговорчив, подолгу гулял возле Кармелитов, порой пропадая в открытых в то время подвалах, ведущих к разветвлению катакомб. Михаил рассказывал, что он занимается изучением систем туннелей. Наверное, поэтому его никто никогда не останавливал или тем более не запрещал лазить по тому подземному «склепу»… — Анжелика поморщилась, — Мне лично там не понравилось: сыро и холодно, а я быстро простужалась в тот год, — обвила пальцы вокруг чашки — конечно же, мы видели друг друга, проходя мимо или, когда он заглядывал в художественную школу чтобы обсудить какой-то вопрос с одним из преподавателей, кто мог помочь ему с чертежами. Но в основном… — закусила нижнюю губу, — не общались, пока однажды мой злополучный каблук не провалился в щель в асфальте, и я чуть не упала в открытый канализационный люк, — она рассмеялась и смущенно прикрыла рот рукой, — да! Вот такая я неудачница. Чуть все кости себе не сломала, хорошо, что Мишель вовремя оказался рядом и успел схватить меня за руку, — протянула свое запястье Яну.
Ангел непонимающе взглянул на женщину: «Надеюсь, она не хочет, чтобы я взял ее за руку…». Свое личное пространство Ян очень ревностно оберегал от всяческих поползновений.
Однако Анжелика быстро убрала руку, положив ее себе на колено и продолжила:
— Так мы с ним и познакомились. Он был в Бердичеве всего лишь полгода, а потом работа призвала его вернуться обратно в Санкт-Петербург, и он уехал из моей квартиры — она поставила чашку с недопитым кофе на подоконник и вытащила новую сигарету. Ян галантно щелкнул зажигалкой:
— Больше мы с ним не встречались, но писали друг другу письма. Всячески поддерживая переписку, поэтому я так обрадовалась, когда он попросил приютить своего племянника, — потрепала парня по щеке, выдохнув в сторону сигаретный дым.
«Племянника значит! Ну, Михаил» — ангел скривил губы в кислой улыбке, которой Анжелика к счастью не увидела.
— Вот и все. Ладно, заболтала я тебя, мне на работу нужно идти, а то кто же, как не я сделает дамочкам в этом городе супер маникюр! — подмигнула Яну и, потушив сигарету в пепельнице, покинула балкон, по которому разнесся вишневый запах. Ян вспомнил прошлый вечер, проведенный в «Амстердаме»: «Та девушка с короткой стрижкой. От нее так приятно пахло». Ангел хорошо запомнил ее внешность: «Естественный макияж. Одета просто и со вкусом. Вещи фирменные, отличного качества» Он раздраженно хлопнул себя по колену: «Чертова папка! В очередной раз попадёт от Михаила за то, что я халатно отношусь к своим обязанностям».
Архангел Михаил — один из Старших архангелов в святой обители Келестис и главнокомандующий легиона Начал — небесного войска, стоящего на страже врат.
В его ведении была группа, состоящая из архангелов, под названием «Боевой круг», куда входили лучшие из лучших — около пятидесяти посвященных.
В Келестис, все украшения и оружие с доспехами делались из платины, чтобы свет, исходящий от них, ослеплял темных, обжигая их плоть при соприкосновении. Каждый архангел, вступивший в «Боевой круг», был подвержен болезненной процедуре нанесения определенной татуировки на половину своего тела. Это были белоснежные узоры, оберегающие своего носителя от различных сглазов, затуманивания разума, слепоты, приворотов и некоторых проклятий, которые темные использовали в бою.
Каждый второй ангел хотел попасть в этот «Круг», но лично для себя Ян избрал должность Хранителя, а не воина, пускай он несколько лет подряд активно посещал занятия по военной и физической подготовке. Научившись умело обращаться с мечом и использовать эти навыки на практике, Ян оставил это занятие. Как впрочем и все предыдущие увлечения к которым иссяк интерес.
Михаил был очень опытным главнокомандующим и отменным преподавателем, но за совершенные подчиненными проступки, неминуемо наказывал, что и произошло с Яном.
Ангел был сослан в Нижнюю Аиду. Это «путешествие» он не забудет никогда. По человеческим меркам Ян провел там несколько лет, и этого времени ему хватило чтобы осознать — он не хочет попасть туда еще раз. Первое время ангел пытался нормально дышать, но каждый раз начинал тяжело кашлять от воздуха Подземного мира, наполненного запахом горящей серы и удушливого сероводорода.
Выполняя, казалось, ничтожную работу — сортировку человеческих душ. Он слышал их крики, стоило только притронуться к хрустальному шарику. В треснувших гранях отражались мученики. Их громкие стоны, преследовали его, стоило лишь ненадолго задремать. Он практически не спал и ничего не ел. Ему не хотелось себе такой судьбы как у жены Аида Персефоны с ее гранатовыми зернами. Поэтому, чтобы ему не предлагали, Ян отказывался, продолжая молча перебирать шарики, бережно перекладывая их в корзины, чтобы потом они по черным водам Стикса были переправлены в банк душ Нижней Аиды.
В таких рейсах Ян участвовал постоянно. Так он и познакомился с администратором.
Сначала ангел внимательно рассматривал лицо старца, который разглядывал стеклянные грани, прикладывая шарики к уху, чтобы услышать томящиеся в них души. «Какие знакомые черты лица и этот выпуклый, широкий лоб…» — в памяти Яна всплыла лекция «О девяти кругах Нижней Аиды»: «Кто же там у нас был: Гомер, Цезарь, Овидий, Аристотель, Сократ и Платон… Нет! Не те!»
— Не думай о богатстве и бесчестии, — старик вдруг обратился к нему, — думай о работе, падший, — взял одну корзину и потащил по влажному полу грота в сторону каменных ступеней.