Прежде чем я усну
Шрифт:
Он улыбнулся — но снова с печалью.
— Вы читали сегодня ваш дневник?
— Да, — ответила я. — Но как вы не понимаете? Я помню вещи, которые не записывала. Например, я помню, какие серьги были тогда у Клэр. Те же, что сейчас. Я спросила Клэр об этом, и она подтвердила. А еще я помню, что Тоби был в синей парке, в носочках
Он выглядит довольным, но все-таки печальным.
— Доктор Пакстон говорил, что не видит очевидной органической причины вашей амнезии. Что, скорее всего, она была вызвана в основном эмоциональным шоком и лишь частично физическим. Вполне возможно, что новая травма повернула процесс вспять до какой-то степени.
Я ухватилась за эти слова.
— Вы думаете, я смогу вылечиться?
Он испытующе посмотрел мне в глаза. Мне показалось, он взвешивает свои слова, чтобы правда не убила меня.
— Должен сказать, что вряд ли. В последние недели был действительно заметный скачок, но речь не идет о постепенном восстановлении памяти. Хотя все возможно.
Я почувствовала прилив радости.
— Тот факт, что я помню события недельной давности, подтверждает это? Что у меня формируются новые воспоминания и не утрачиваются наутро?
Казалось, он колеблется.
— Я бы сказал, что да, Кристин. Но я прошу вас быть готовой к тому, что это явление временное. Мы не знаем, что принесет нам завтра.
— Когда я проснусь?
— Да. Очень вероятно, что после глубокого сна ваши воспоминания о сегодняшних событиях исчезнут. И самые свежие, и более ранние.
— И я проснусь в том же состоянии, что сегодня утром?
— Да, — кивнул он. — Все может быть.
Мысль о том, что я проснусь и не буду помнить ни про Адама, ни про Бена, была сейчас слишком
— Но… — начала я.
— Кристин, продолжайте вести дневник, — перебил меня доктор. — Он по-прежнему у вас?
Я печально помотала головой.
— Он сжег его. Это и стало причиной пожара.
Доктор явно был огорчен.
— Очень, очень жаль, — сказал он. — Но главное не это, Кристин. Главное, что вы живы. А дневник вы можете начать новый. Важно, что все, кто вас любит, теперь с вами.
— Я тоже очень хочу быть с ними, — сказала я. — Я так хочу к ним вернуться!
Мы поговорили еще немного, но вскоре он деликатно удалился, чтобы оставить меня с родными. Я знала, что он хотел подготовить меня: дать понять, что завтра я могу проснуться и не вспомнить, ни кто я такая, ни кто этот мужчина, сидящий у моей кровати, ни второй, называющий себя моим сыном; но мне хотелось верить, что доктор Нэш ошибается. Что память возвращается ко мне. Я должна в это верить.
Я смотрю на своего спящего мужа, точнее, на его темный силуэт. Я помню, как мы познакомились в ту ночь, когда вместе с Клэр смотрели с крыши фейерверк. Помню, как он сделал мне предложение, когда мы ездили в Верону, с какой бурной радостью я сказала «да». Помню нашу свадьбу, нашу семейную жизнь. Я помню все. Я улыбаюсь.
— Я люблю тебя, — шепчу я, закрывая глаза. И засыпаю.
Примечание
Меня вдохновили на создание этой книги истории нескольких пациентов, страдающих амнезией, особенно Генри Густава Молисона и Клайва Вэринга, о судьбе которого я прочел в книге его жены, Деборы Вэринг «Навсегда в сегодняшнем дне. История любви и амнезии».
Однако события романа «Прежде чем я усну» полностью вымышлены.