Президент сожалеет

Куин Эллери

– Как же свершилось это лихое дело?
– спросил Дарнелл.

– Конечно, я мог бы сказать, что Валетту умертвили при помощи йойо тасманийского отравленного шипа, но к чему вся эта экзотика? Честно говоря, орудие убийства не имеет значения. Тем не менее, дабы упростить дело, сообщаю вам сразу: Валетту убил тот человек, который ей угрожал.

– И это все?
– спросил нефтяной магнат.

– Нет. Кое-что я приберег напоследок. В письме Валетты был ключ к загадке. Весьма сбивчиво повествуя о своих ухажерах, она написала, что у неё и троих из них есть

нечто общее. А угрожал ей четвертый, с которым у Валетты ничего общего не было.

– Хо-хо, - молвил доктор Вриланд.
– В таком случае нам надо лишь найти это связующее звено. Трое мужчин, имевшие с Валеттой нечто общее, невиновны. Методом исключения мы сумеем обнаружить преступника.

Эллери кивнул.

– Именно так. А теперь, если регламент остается таким же, как во время прошлого заседания, когда меня приняи в клуб, прошу вас задавать вопросы.

– По-моему, возможных внешних связей лучше не искать, - пробормотала поэтесса.
– Например, что Валетта и трое мужчин были ровесниками. Или имели волосы одинакового цвета. Или придерживались одного вероисповедания. Или были уроженцами одного и того же штата, а то и города. Вкладывали деньги в одну и ту же корпорацию и входили в совет её директоров. Все это не так, верно?

Эллери рассмеялся.

– Да. Все вышеперечисленное можно забыть.

– Может быть, общественное положение?
– рискнул нефтяной магнат. Трое из описанных вами личностей - повеса Джон Тейлор, воротила с Уолл-стрит Палмер Гаррисон и портретист Прайс - все они из так называемого высшего света. Едва ли то же можно сказать о профессиональном футболисте. Как бишь его?

– Дело в том, - удрученно произнес Эллери, - что портретист Прайс родился в одном из притонов Гринвич-Виллидж, а Валетта, конечно же, появилась на свет в трущобах Чикаго.

Члены клуба притихли и погрузились в размышления.

– А может быть, - вдруг подал голос судебный защитник, - трое из этих мужчин и Валетта когда-то входили в одно жюри присяжных?

– Нет.

– Или судили какую-нибудь телевикторину?
– предположила поэтесса.

– Нет, мисс Уондермир.

– Только не говорите мне, что трое из этих воздыхателей и Валетта на разных этапах жизненного пути обращались к одному и тому же психиатру, - с улыбкой произнес доктор Вриланд.

– Неплохая догадка, доктор, но у головоломки совсем другое решение.

– Политика!
– воскликнул нефтяной магнат.
– Валетта и трое из четверых кавалеров - члены одной и той же партии.

– По моим сведениям, Валетта была убежденной демократкой, повеса и воротила с Уолл-стрит - заскорузлые республиканцы, а Прайс и Бифф Вильсон сроду не заглядывали на избирательные участки.

– Нет, тут что-то другое, - вдруг сказала мисс Уондермир.
– Насколько я понимаю, в вашем рассказе содержатся все факты, имеющие отношение к делу?

– Я все ждал, когда кто-нибудь спросит об этом, - проговорил Эллери и усмехнулся.
– Вы совершенно правы, мисс Уондермир. По сути дела, вам и вовсе нет нужды задавать дополнительные вопросы.

– В таком случае мне нужно ещё немного времени, - заявил нефтяной магнат.
– А вам?
– Все рассеянно закивали, и хозяин дома встал.
– Тогда давайте нарушим заведенный порядок и, прежде чем разгадать головоломку мистера Квина, отведаем плодов кулинарного искусства моей Шарлотты.

Проницательные синие глаза мисс Уондермир поблескивали, пока она наслаждалась рубленой отварной семгой. Огромные брови Дарнелла радостно поползли вверх, когда он увидел цыпленка под устричным соусом. Доктор Вриланд удовлетворенно крякнул: перед ним поставили седло теленка с восточными пряностями. А хозяин дома увлеченно расправлялся с фруктовым тортом. За трапезой никто не проронил ни слова, и беседа возобновилась, лишь когда члены клуба опять расселись в гостиной, чтобы посмаковать кофе с коньяком.

– Судя по всему, - проговорил Эллери, - никому из вас не составило большого труда решить предложенную мною задачку.

– Чертовски жаль, что президент пропустил такое представление! воскликнул Сайрз.
– Ваша загадка, Квин, вполне его достойна. Ну, что, все готовы?

Члены клуба "Рождественская головоломка" дружно кивнули изрядно поломанными головами.

– В таком случае, - спросил Эллери, - кто из четверых соискателей руки и сердца Валетты стал её убийцей?

– Первое слово - даме, - произнес доктор Вриланд, учтиво поклонившись поэтессе.

– Ключ к загадке, - уверенно сказала мисс Уондермир, - заключается в том, что вы, мистер Квин, не сообщили нам о Валетте и четверых воздыхателях ровным счетом ничего, за исключением одного обстоятельства. Следовательно, это обстоятельство и есть общий знаменатель.

– Ваша логика безупречна, - пробормотал Эллери.
– И что же это за обстоятельство?

Адвокат Дарнелл широко улыбнулся.

– Вы знали, что мы ждем в гости президента, - сказал он.
– И, когда мы предложили вам придумать экспромт, вы решили воспользоваться этим обстоятельством. Имена!

– Вы назвали вашу кинозвезду Валеттой ван-Бурен, - подхватил Сайрз. Но ван-Бурен - имя одного из президентов США.

– А этот ваш лодырь и повеса Джон Трашботтом Тейлор Третий, - подал голос психиатр.
– Тут вы закопали ключ поглубже, Квин! А ведь Тейлор - тоже президентская фамилия. Был у нас такой. Закари Тейлор!

– И этот воротила с Уолл-стрит, Палмер Гаррисон, - добавил адвокат. В нашей стране было целых два президента с такой фамилией. Уильям Генри Гаррисон и Бенджамин Гаррисон.

– А профессиональный футболист Бифф Вильсон, - мисс Уондермир подмигнула.
– Это ваше "Бифф" - настоящий шедевр, мистер Квин. Но Вильсон это, конечно же, Вудро Вильсон.

– И у нас остается только один человек, имя которого не имеет никакого отношения к институту американского президентства, - заключил нефтяной магнат.
– Леонардо Прайс. Значит, портретист Прайс и убил Валетту. Вы едва не оставили меня в дураках, Квин. Тейлор, ван-Бурен, Гаррисон! Хитрец, вы выбрали самых "сереньких" президентов!