Прибежище
Шрифт:
– Вам известно, кто он такой?
– Нет. При нем не было никаких документов. Но мы все выясним.
Шиммин посмотрел на меня очень уверенным взглядом, но я-то не слишком высоко оценивал его шансы. У меня уже сложилось более четкое представление о людях, замешанных в эту кровавую кашу. Не думаю, что это обычные мошенники или уголовники. Думаю, это хорошо подготовленные профессионалы. Способные на все. Может быть, убийцы моей сестры.
– Это как-то связано с Лорой? – спросил я.
Шиммин недовольно уставился на меня. И не ответил. Да ответа
– Вы именно поэтому ко мне приехали, не так ли? Потому что провалили расследование обстоятельств ее смерти, да? Потому что эти люди как-то связаны и с ним. А теперь вы не желаете, чтобы я вообще что-то вякал. И всячески осложняете мне жизнь.
– Это вовсе не поэтому. – Инспектор произнес это как-то скованно. Словно изо всех сил старался сдерживаться.
– Тогда зачем вы предупредили меня, что этого разговора никогда не было? Вы просто заметаете следы.
Шиммин схватил свою чашку с кофе и жадно к ней присосался. Потом скорчил гримасу и опустил чашку на стойку.
– Официально я сейчас еду к себе в участок. О смерти Тир я сообщил, как только все это обнаружил. Там сейчас работает команда судмедэкспертов. Мне придется координировать расследование. И разрабатывать план дальнейших действий. – Он встал и сделал шаг вперед. Потом остановился. – А приехал я, чтобы тебя предупредить, вот и все. Сказать, чтобы ты бросил этим заниматься. Предоставь это нам.
– Чтобы вы все это дело похоронили? Похоронили все, что произошло с моей сестрой?
– Я это говорю, заботясь о твоей же безопасности. Тут задействованы силы и факторы, которые мы не в состоянии контролировать. Эти люди играют по своим собственным правилам.
Я с минуту молчал. Переваривал слова Шиммина.
– Исходя из ваших слов, я прихожу к заключению, что вы знали, чем на самом деле занималась моя сестра, чем она зарабатывала на жизнь.
– В общем и целом да.
– Мои родители вам сказали?
– Твой отец.
Я резко вдохнул воздух и почувствовал, как болью пронзило ребра. Именно этого я и опасался. Именно это я уже начал подозревать. Родители знали о настоящей работе Лоры, а мне об этом так и не сказали, даже после того, как она погибла. Вряд ли можно поверить, что отец что-то знал о Лоре и не поделился с мамой. Это объясняет ее увиливания, когда я спросил о связях Лоры с Ребеккой, и объясняет также, почему мама наняла Ребекку расследовать обстоятельства смерти Лоры.
Не могу притвориться, что меня это не задевает. Меня словно бы исключили из состава семьи. Родители, вероятно, старались меня от всего этого уберечь, защитить. Закрыть от вопросов, которые, должно быть, грызли их самих с момента гибели Лоры. Наверное, ее работа имела какое-то отношение к ее смерти. И вообще, было ли это и впрямь самоубийством?
– Вы ведь знали, как и для чего использовался коттедж в лесу, не правда ли? – спросил я.
– У меня было что-то вроде предчувствия того, что там может быть. И я примерно представлял себе, кто в этом может быть замешан.
– Моя сестра?
– Возможно.
– У вас не возникало сомнений насчет ее смерти? Что это действительно было самоубийство?
Шиммин поджал губы. Кожа вокруг глаз собралась в морщинки, почти скрыв их.
– Никаких сомнений не было.
– Точно? А вот Ребекка сделала кое-какие интересные наблюдения.
– Какие наблюдения?
– По большей части касательно того места, где Лора разбилась. Почти все шоссе Марин-Драйв обрывается к морю очень круто, вертикальной скалой. Но Лора свалилась там, где к шоссе примыкает ровный горизонтальный участок.
– Все равно это было падение черт знает с какой высоты. У нее не было никаких шансов. Извини.
– А что, если я потребую, чтобы мне показали отчет о посмертном вскрытии тела? Что, если я потребую встречи с коронером?
Инспектор поднял руку в предостерегающем жесте. Помахал ею в воздухе. Непонятно, что это значило: то ли он хотел сказать, чтобы я заткнулся, то ли это было лишь демонстрацией его собственного неудовольствия и разочарования.
– Все это и без того в последнее время слишком осложнилось.
– Так что вы собираетесь предпринять? Притворитесь, будто ничего не было и сейчас тоже ничего не происходит?
– У меня есть на то причины.
– Расскажите о них Тир.
Я уж думал, что Шиммин сейчас мне врежет. Вид у него был такой, словно он именно об этом подумал. Плечи приподнялись. Правую руку инспектор сжал в кулак, но в последний момент остановился. В его глазах возникло выражение полного краха и разочарования. Он поднял взгляд к потолку, как будто что-то там искал. Силы, чтобы терпеть и прощать, а может, что-то еще, подкрепляющее силу воли. Потом инспектор помотал головой, словно то, что он искал, так и не нашлось.
– Мне надо поговорить с Ребеккой Льюис, – проговорил он наконец.
Я не стал ему напоминать, что она пыталась с ним поговорить еще несколько дней назад, а он выгнал ее из полицейского участка. Я просто сказал:
– Я не знаю, где она сейчас.
– Вы разве не договаривались встретиться?
– Мы не строили на сегодня никаких планов.
Я встал со стула и пошел в спальню забрать свой телефон. Когда я вернулся в кухню, Шиммин уже достал блокнот и держал ручку наготове.
Я набрал номер Ребекки и стал слушать ответные гудки. Телефон продолжал гудеть. Я поднял брови и удивленно посмотрел на Шиммина. Он дал мне знак: пусть еще погудит. Я держал мобильник возле уха, пока гудки не прекратились и их не сменил ровный гул.
– Не отвечает, – пожал я плечами.
– Попробуй еще раз.
Я попробовал. Послушал гудки. Послушал ровный гул. С тем же результатом.
– Так, ладно, – сказал Шиммин. – Дай мне ее номер.
Я вызвал на экран номер Льюис. Передал инспектору телефон. Он занес номер в блокнот. Потом повернулся и достал свою визитную карточку. Лицевая сторона белая. Синий шрифт. Герб Полицейского управления острова Мэн. Телефоны Шиммина. Он положил карточку поверх аппарата и подвинул все это ко мне.