Прибытие
Шрифт:
Внимательно осмотрев обе туши, я пришёл к выводу, что первая, хорошо прожаренная с дырой в боку никуда не годиться. А вот вторую вполне можно попробовать продать.
Если уж в Призамковом жил и работал алхимик, который с удовольствием забрал у нас наши скромные трофеи, то в городке, являющимся административным центром земель Охотников, он должен быть не один. А новости и сплетни всегда, во все времена и во всех мирах лучше всего узнавать на рынках. Нам же информация нужна была, как воздух.
Туша была довольно тяжёлой. Пришлось повозиться, чтобы утромбовать её в багажник. Но прежде, морду замотать нашедшейся там же тряпкой, чтобы не изгваздать всё в крови. Вторую я оттащил с дороги на обочину, чтобы не мешала проезду. Перед этим я её детально осмотрел. Зубы были повреждены взрывом, когтей и наростов у твари не было. Может быть, в ней и было что-то ценное, но тащить в город в таком виде, как-то не хотелось. Очень много вопросов из-за способа убийства возникло. А я так понимаю, что обычные шахтёры здесь, если и владели магией, то очень редко. Закончив разбираться с тушами, сел за руль и поехал дальше к городу.
Вдалеке показался указатель, обозначающий, что скоро я въеду в славный город Каменный.
— Ну что, будем эпатировать местных жителей и прокатимся с ветерком по улицам? Или пока не будем палиться и тихонько прикинемся ветошью, то бишь шахтёром, которому сегодня дико повезло угрохать зверюгу?
Думал я недолго, развернул машину и заехал в небольшую рощу, стоящую неподалеку. Вытащил тушу, отстегнул от пояса меч, чтобы не смущать народ этим явно дворянским атрибутом, взвалил тварь на плечи и побрёл по дороге.
Город был небольшим, чистым и каким-то суетливым, что ли. Мимо меня постоянно пробегали какие-то люди, судя по всему курьеры. Кто-то на кого-то орал. А дворники судорожно мели и так на мой взгляд чистые улицы.
Пока я шёл, на меня смотрели зеваки. Точнее не на меня, а на мою ношу. Несколько парней уважительно присвистнули, но какого-то слишком большого ажиотажа я своим появлением не вызвал. Да и одет был, как половина встреченных мною мужчин. Возле одной из лавок, на вывеске которой значилось, что она принадлежит алхимику О. Кнауфу суетился пожилой человек. Он стоял на довольно неустойчивой лестнице и мыл окно.
— А что, разве для этого не существует специального заклинания? — спросил я, останавливаясь рядом с ним. Таскать эту тяжесть уже надоело, да и плечи заметно побаливали.
— Ох, ты ж, — старик чуть не свалился с лестницы. — Что же ты подкрадываешься и пугаешь, ирод? — он потряс сухоньким кулаком.
— Я не хотел. — Искренне ответил, и поправил на плечах уже начавшую тянуть меня вниз ношу.
— Всё бы вам молодым заклинание какое-нибудь использовать, или на худой конец артефакт. И совсем не думаете о том, что у мага энергия не бесконечна! И тратить её на то, чтобы пыль смахнуть с витрины… — И тут его взгляд остановился на туше, большая часть которой была прекрасно видна. — Ага, прорыв был недалеко? А так и знал. У меня всегда, когда прорыв в пределах трех километров поясницу прихватывает.
— Да вот, как раз по дороге сюда чуть под огонь этой твари не попал. — Я прищурившись посмотрел на старика. — Впервые Каменного добрался. Давненько посмотреть на город хотел, да всё дела не пускали. Не подскажите, где мне эту тушу сдать можно? Не на себе же таскать, в конце концов.
— Да мне можешь продать, — старик очень ловко соскочил с лестницы и открыл передо мной дверь. — Вон прямо на прилавок сваливай.
— Я тварь не разделывал, — я с облегчением свалил на прилавок этого огнедышащего крокодила. Дальнего родственника драконов, скорее всего.
— Ну, и хорошо, — алхимик забежал за прилавок, зажёг лампу, направив дополнительный луч света на тушу. — А то, некоторые криворукие добытчики так разделают тварей, что плакать хочется. Просто нестерпимая боль в сердце поселяется, верите, молодой человек?
— Верю, и так как боль я вам не причинил, то надеюсь на достойную цену. — Я понятия не имею, сколько стоит этот крокодил, поэтому сейчас можно будет только гадать, не нагреют ли меня на приличную сумму. С другой стороны, а что я могу сделать, если всё-таки нагреют?
— Так, что тут у нас. Угу, горючие железы не повреждены, — Кнауф с трудом разжал уже окоченевшие челюсти, и принялся изучать товар. Он чуть ли голову не засунул в пасть к твари, весьма энергично копаясь в ней длинным пинцетом. Окна алхимик мыл с куда меньшим энтузиазмом. — Зубы целые. Верхнее нёбо повреждено, но незначительно. Вы как его убили, молодой человек? — он прищурился.
— Артефакт, — я развёл руками. — Одноразовый. Напоминает по действию выстрелы из огнестрельного оружия. В Кёльне приобрёл по случаю, да вот, весь израсходовал.
— И чего только не придумают, — покачал головой Кнауф и продолжил осматривать тушу.
Я же, воспользовавшись тем, что хозяин занят, принялся осматривать его лавку. Понять, что именно здесь продавали было сложно. Никаких полок со склянками, флаконами и другими образцами деятельности алхимика я не увидел. Ведь алхимик — это же зелья разные, философский камень и, что там ещё? Здесь же ничего этого не было. Да что там говорить, здесь даже полок не было. Голые стены и длинный деревянный прилавок. В витрине, правда стояли какие-то колбы, но они больше напоминали часть лаборатории, выставленной напоказ.
— Триста пятьдесят серебряных рублей, — провозгласил Кнауф, и я быстро перевёл на него немного расфокусированный взгляд. Всё-таки слабость, возникшая после применения магии, всё ещё чувствовалась.
— Простите? — я пытался прикинуть, много это, или мало. — Вы сказали, триста пятьдесят серебряных рублей?
Учитывая, что в прошлый раз мы получили двадцатку, сумели приодеться и ещё хватило на несколько дней гостиницы, оплату услуг целительницы и ещё осталось на еду, то сумма выглядела довольно внушительно.