Прибытие
Шрифт:
– Что-то мне не нравится этот туман старлей, – тихо проговорил дед Сергей. – Какой-то он не такой. Какой-то неправильный. Как тогда…
– Брось, обычный туман, как всегда в это время года, – махнул рукой дед, но я увидел, что он делает это немного неуверенно. Какая-то безотчетная тревога передалась и мне. Чтобы как-то занять время, я взял ружье и направился к берегу.
Время шло, а туман и не думал рассеиваться. Да и в добавок ко всему ни хлопанья крыльев, ни утиных криков слышно не было.
– Что-то, Рома, не везет нам сегодня, – я вздрогнул,
– Ты меня так не пугай, я чуть не выстрелил.
– Ты ружье всегда на предохранителе держи, а то ни дай бог, чего случится, – дед попытался вглядеться вдаль, но ничего у него не получилось. – Никуда не годиться. Пошли к лагерю. Все равно в такой туман куда-то ехать равносильно самоубийству. Да еще нога разболелась, как всегда не вовремя, – и дед пошел впереди меня с каждым шагом все больше и больше хромая.
– Это вы тут творите непотребства? – мы сначала услышали крик, и лишь когда вышли к костру, который развел дед Сергей, то увидели, как Яков Панфилыч стоит над философски смотрящим на него Сергеем и потрясает кулаком. Все в нем выражало негодование. Даже белая панамка казалась возмущенной.
– Че ты орешь? Чего мы по-твоему делаем? – дед Сергей помешал остывший за ночь шулюм и только потом повернулся к Якову.
– Утку взрываете, или рыбу глушите. Думаете, я взрыв от чего-то другого не отличу?
– Кто тут рыбу глушит? Ты нас случайно с собой не спутал? – дед сел на стул и принялся разминать ногу.
– А кто, кроме вас, бесы вы старые, мог такое устроить?
– Еще скажи, Яша, что это мы туман напустили, – зло прервал крики бывшего политрука дед.
– А может и вы, я-то откуда знаю, на что вы вообще способны…
Его вопли прервал тихий всплеск. Затем еще один, и еще.
– На веслах кто-то идет, – почему-то шепотом произнес дед Сергей. – Не к добру это. Да и туман этот. Похожий на тот, помнишь, Саня? В Кёнисберге. В том проклятом замке. – Снова раздался плеск вёсел. – Ох, не к добру всё это, – повторил он.
– Почему, – поддавшись коллективному бессознательному, прошептал я.
– Да потому что никто в своем уме с добрыми намерениями не пойдет в такой туман по реке. Кроме того, что легко разбиться, так еще и заблудиться, как два пальца об асфальт. Вот я и говорю, что не к добру все это, – Сергей обвел взглядом землю и подобрал палку. Запахнул шинель и подошел к деду, который поднял ружье.
– Рома, встань-ка сзади. К Якову Панфилычу, – тихо проговорил дед.
– Да ты с ума сошел? Это вы за меня вставайте… – попытался я достучатся до его разума. Я был моложе, реакция у меня была лучше, да и вообще.
– Ты поговори у меня еще. Делай, что велено. Якова Панфилыча караулить надо, а то он таких дел наворотит, что чертям тошно станет. А я не могу, и Серега не может, мы его за все хорошее и прибить можем, а ты просто вразумить сумеешь, – дед говорил, держа ружье, но я видел, что руки уже не могут его удерживать так долго и начинают дрожать мелкой дрожью. Вот что за упрямый старый баран?
Я встал за спинами стариков, чуть ли, не закипая от злости. Яков же стоял тихо, тревожно гладя в сторону звуков. И не собирался делать глупостей. Тем временем в тумане послышались приглушенные шаги, а ещё, вроде бы шелест крыльев над головой раздался. Снова наступила тишина и длилась почти минуту, или что-то около того. Когда нервы натянулись до предела, на поляну вышли два человека. Я опустил ружье и протер глаза. Надо бы рецептик спросить у деда Сергея, что он такого забористого в свой самогон кладет, что такие глюки порождает? А вот дед наоборот вскинул свою двустволку, да и дед Сергей крепче сжал палку, нахмурившись.
Мужики были в форме, явно военного образца, смутно напоминающую немецкую, времен Второй мировой. Осмотрев нас, они внезапно бросились в сторону деда Сергея, всё еще кутавшегося в свою старую шинель.
Бах-бах! – явно заигравшиеся в войну мужики рухнули на землю, но, несмотря на то, что дед попал в сердце, судя по темным пятнам, расползающимся по кителям, умирать не спешили. Но тут в этом деле им помог дед Сергей, ловко проткнув каждого острой, обожженной на конце палкой.
Я же перевел взгляд с одного на другого и растерянно проговорил.
– Вы чего натворили? Дед, какого лешего ты стрелял? Вы же двух человек завалили!
– Тише, Ромка, не шуми, – тихо проговорил дед, озираясь по сторонам. – Что там, Серёга?
Дед Сергей в это время наклонился к трупу и ахнул.
– Саня, это же этот, помнишь? Который драпал от нас в том замке. Мы ещё документину его нашли, которую он выронил по дороге. Ганс фон Вюрт. Только, Саня, он почти не изменился. Таким же молодым, как и тогда, остался.
– Какого дьявола происходит? – процедил дед, вскидывая ружьё, осматривая окрестности.
Я же хотел продолжал рвать на себе волосы, причитая, что старики каких-то реставраторов завалили, не просив даже, как их звать. И лишь подленькая мыслишка пытался прорваться сквозь панику, охватившую мозг: они бросились именно на безоружного деда Сергея. Именно на него! Потому что на нём до сих пор надета старая шинель красноармейца Советской армии.
Туман начал рассеиваться. Какой-то отдаленный шум привлек моё внимание. Я задрал голову вверх и так и остался стоять, приоткрыв рот. Потому что над нами величественно плыл самый настоящий дирижабль. Господи, что происходит? Что происходит, вашу мать?!
Глава 2
Наш ступор, в который мы пали вместе с дедами, увидев дирижабль, развеял Яков Панфилыч. Как бы странно это не звучало.
Нахлобучив свою белую панамку, которую снял перед тем, когда на верх смотрел, он повернулся к нам, и ткнул обвиняющим перстом в деда Сашу.
– Это вы черти окаянные напридумывали. Вы! – заорал Яков Панфилыч. – И в том проклятом замке неспроста та чертовщина произошла! А я говорил, комдиву! Говорил, что это вы виноваты, только мне никто не поверил.