Причём тут менты?!
Шрифт:
Я уснул, но не совсем так, как засыпают люди с чистой совестью.
Профи начинают работать
На проспекте Ударников в час ночи словно играли в прятки: один мужчина, пристально всматриваясь в тускло освещенные пространства у общежития ЛИКИ, казалось, «водил», а другой, вжавшийся в глубокую тень за брошенным прямо на газоне фургоном, очевидно, прятался. Наконец «водящий» отвернулся, пошел к своим «Жигулям», доставая из кармана радиотелефон. Прятавшийся за фургоном мужчина неслышно приблизился
Игра превратилась в «пятнашки». Человек с радиотелефоном проиграл. Наверное, с десяток мягких пуль одна за другой запятнали его серый плащ черными при этом тусклом освещении пятнами крови.
Прежде чем эхо от очереди успело стихнуть, убийца исчез.
«Какое игривое пощипывание! Кто это со мной балуется?» Странно, но у меня откры-лись оба глаза. Мне даже удалось рассмотреть, что творится вокруг.
Коротко стриженный парень с удлиненным лицом, которое можно было бы назвать и аристократичным, если бы не дважды, как минимум, перебитый нос, покуривал в моем кресле у окна. Он сидел вполоборота ко мне. За ним, точней, за ними — и за парнем и за окном, — сияло что-то очень похожее на блики утреннего солнца.
Пощипывание ощущалось над правым глазом и на макушке. С трудом подняв руку, я с удивлением обнаружил на своей голове тугую повязку.
— Лекарь хороший, только что ушел, — не повернувшись, бросил парень в кресле. — Ничего особо страшного, голова разбита, но не пробита. Алкоголь противопоказан. Лекарь сказал, что может случиться отек. Не балуйся с коньячком.
Привычка говорить короткими фразами сохранилась у него с детства. С тех пор как мы подружились. Наверное, потому, что я его все время забалтывал. Но сейчас мне нужно было рассказать ему слишком много, а я… я находился не в лучшей форме.
— Зря ты впутал мафиозников, этот «Ас-тратур». Сразу бы мне сказал. Вдвоем бы в два счета нашли, — холодно сказал Атас.
— Откуда ты знаешь?
— Да ты пока без сознания был, языком молол. Раз пять одно и то же. Можно выучить. Я выучил.
— Ну и?..
— Золотишко, серьги носила?
— Да нет… Одевалась дешево. Но со вкусом.
— Значит, их не грохнули. Может быть, не грохнули.
Я попытался встать. Получилось. Но из-за проклятого зеркала я чуть снова не навернулся. Оно висело довольно далеко от меня и столкнуться с ним я мог только взглядом. Что и произошло. Столкновение оказалось сокрушительным для моей психики. Марлевый шлем у взглянувшего на меня олигофрена начинался сразу над глазами, скрывая брови и уши; лицо его казалось безобразно распухшим, а взгляд — испуганным. Встретившись со мной взглядом, олигофрен в зеркале болезненно сморщился и покачнулся, жалобно взвыв:
— А-а!
— Что такое?
— А… а который сейчас час? — нашелся я.
— Скоро десять. Утра. Мне пора.
Нет на свете дружбы и взаимовыручки!
— На службу?
— Какая служба! С тех пор, как нам запретили оперативную работу, мы в конторе вкалываем не больше, чем троечники в каком-нибудь НИИ!
— А
— После того, что ты мне рассказал, считаю, нужно похмелить именинницу. Первым делом. Потом — узнать, что нашли твои ма-фиозники.
— Я с тобой?
— Посмотри! На себя. Нет! Сиди. Жди.
Мафиозники позвонят — расскажешь. Найдем мы твою тетку!
— Угу… весь вопрос — в каком виде.
Атас счел ниже своего достоинства отвечать на этот вопрос.
— Что, адрес я тебе тоже сказал? Он рассмеялся.
— Ты рассказывал так подробно… Его перебил телефон.
— Дмитрий, срочно свяжись со мной.
Корнев. — Прозвучало из динамиков отрывисто и зло.
— Что-то случилось!
— Без резких движений!
Атас оказался прав: голова закружилась, едва я нагнулся. Пришлось присесть на пол. Корнев взял трубку сам.
— Игорь ни…
— Ты впутал нас в дерьмо, друг мой старинный. Срочно в головной офис!
Таких интонаций в голосе Корнева я не слышал с тех пор, как один раз случайно подслушал обрывок его телефонного разговора с Грецией. Тогда Игорь узнал, что местные туристические фирмы собираются дружно и вместе потеснить «Астратур» на курортах Пелопоннеса.
— Игорь, я не смогу, меня вчера отметелили…
Голос в трубке несколько смягчился:
— Мало тебе! Если говорить можешь, значит, можешь и приехать. Я пришлю шофера за тобой. Давай. Ты нужен здесь. Тебя ждут.
— Что стряслось? Их нашли?
— Шофер будет через пятнадцать минут. Серый «линкольн» со стальным отливом.
Бессмысленно посмотрев на трубку, из которой пошли короткие гудки, я проинформировал Атаса:
— «Астратур» на что-то наткнулся. Что-то серьезное. Так что я сейчас туда поеду, а ты останешься здесь, я позвоню, сообщу новости.
— Нет.
— Не понял?
— Я поеду с тобой. Говорил — не путайся с мафией! Вот они тебя и зовут на ковер.
— Слушай, я дружу с Игорем почти столько же лет, сколько с тобой, и…
— Идеалист. Якобы я твой медбрат. Сопровождающий. Когда так вызывают, премии не жди! Покажу им ксиву в крайнем случае. Давно хотел взглянуть на твоих мафиознйков.
Я тоже давно хотел свести двух моих друзей Атаса и Игоря, но в более располагающей обстановке. С другой стороны…
— Слушай, а чего это ты решил помочь мне Алену искать? — спросил я его, когда мы под руку выходили из моей квартиры.
— Ты же мне помог в том деле… — Он имел в виду «двойное убийство на Мориса Тореза».
— Вот и у Корнева такая же логика!
Если Атас и не пожал плечами, то только потому, что тогда мне не удалось бы удержаться на ногах.
— Это логика общечеловеческая, — парировал он, удивив меня длинным словом.
Когда мы спустились, серый с металлическим отливом «линкольн» Игоря Корнева уже ждал у подъезда.
— Ты прихватил кофеин? — вспомнил я.
— Есть для деточки таблеточка. Я не знал, что с тобой, взял даже «финалгол».
— Чего?
— Мазь. Хорошая мазь. От ушибов, вывихов, растяжений…