Придорожная трава
Шрифт:
Теперь – к берегу, и очень быстро! Он выдернул голову Вероники на поверхность, она шумно вздохнула и забилась, как бабочка, попавшая в сачок, продолжая спасать свою жизнь.
– Черт возьми! – рявкнул Илья, получив локтем по губам, – спокойно!
Он так и не понял, увидела она в нем своего спасателя, или подумала, что он тоже хочет ее утопить, но сперва Вероника рвалась из его рук, а потом начала хвататься за него. Он, как мог, освобождался от ее захватов, но нахлебался изрядно, тем более она обладала такой силой, которой он в ней и подозревать не мог. В конце концов,
Она кашляла и судорожно втягивала воздух, но все равно сопротивлялась и хотела вырваться, молотила по воде руками и ногами, изредка задевая Илью, извивалась и мотала головой. Тут Илья проявил твердость, сжимая ее шею как можно сильней – не хватало только позволить себя утопить – перевернулся на спину и двинулся к берегу.
Скоро она успокоилась и расслабилась – то ли поверила ему, то ли поняла, что жизни ее ничто не угрожает. Илья вздохнул с облегчением – наконец-то!
Внезапно примерно в метре от него на поверхности воды появились два лягушачьих глаза, а потом показалась и широкая прорезь рта. Вероника чуть повернула голову, услышав всплеск, и попробовала закричать. Получилось очень тихо и жалобно.
– Хозяин! Я так долго ее караулил, – печально сказал водяной, – тебе что, жалко, что ли?
– Она мне самому нравится, – буркнул Илья, шумно дыша.
– Ладно, – водяной вздохнул, – забирай. Потом разберемся.
Илья ничего не ответил – грести к берегу и держать Веронику было тяжело. Лягушачьи глаза исчезли под водой.
– Что это было? – прошептала Вероника.
Илья не стал отвечать и ей. Он не смотрел назад, и заметил, что доплыл до берега, только когда плечами лег на песок. Вероника тоже почувствовала под собой твердую почву и пропищала:
– Да отпустите же меня!
Илья с трудом расслабил и разогнул руку, откинув ее в сторону. Вероника поднялась неловко, опираясь руками то на дно, то ему на грудь. Похоже, она отдышалась раньше, чем он, но как только встала на ноги, так сразу зашаталась и повалилась в воду рядом с ним.
– Папка, – услышал Илья и запрокинул голову назад, – тебе помочь?
– Не надо, – хмыкнул он и встал, – я просто хотел отдышаться.
Он протянул руку Веронике – вид у нее был довольно жалкий: красные испуганные глаза, усталое, неожиданно осунувшееся лицо, спутанные волосы. Она схватилась за его руку и повисла на ней всей тяжестью, пытаясь подняться. Пришлось подставить ей плечо.
– У меня просто кружится голова, – сказала она в свое оправдание, опираясь на Илью.
– Ага, – кивнул Илья.
– Пап, а это был водяной? – спросил Сережка.
Илья кивнул,
– Да, это был водяной.
– Теперь купаться нельзя?
Они прошли несколько шагов по берегу, и Илья заметил, что невдалеке на песке лежит аккуратно расстеленное полотенце. Наверное, надо усадить туда Веронику, не тащить же ее так до дома.
– Тебе – можно, – ответил он Сережке.
– Зачем вы морочите ребенку голову? – не удержалась Вероника.
– А как, по-вашему, назвать ту тварь, которую вы видели пару минут назад? – усмехнулся Илья.
Вероника ничего не ответила, но Илья заметил, как она вздрогнула. Только тут он обратил внимание, что на плече у него висит почти обнаженная женщина, а он нагло обхватил ее талию и прижимает к себе так тесно, что ее грудь касается его груди. От этой мысли кровь стукнула в голову и по спине пробежали мурашки. Хорошо, до полотенца осталось всего несколько шагов. А, может, наоборот – жаль? Сережка тащился сзади, и это делало положение Ильи еще более неловким.
– А можно я пойду купаться? – спросил сын, выдержав паузу.
Ну вот, из-за Вероники Илье теперь совершенно не хочется снова лезть в реку, а ведь они с Сережкой собирались купаться вместе. Он нахлебался воды, нахватал «огурцов», так что в носу и в горле до сих пор было противно, и порядочно застыл, поскольку так и остался в мокрых джинсах. Нет, купаться совершенно не хотелось! Он усадил ее на полотенце, а сам присел рядом на песок.
– Ну, пап…
– Можно, конечно можно, – кивнул Илья.
Сережка с криком кинулся к воде, и плюхнулся в реку, поднимая тучи брызг.
– Вы не боитесь отпускать ребенка в воду одного? – спросила Вероника.
– Он отлично плавает, – пожал плечами Илья.
– Я имею в виду ту тварь, которая хотела меня утопить.
– Ага, значит, все-таки, вы заметили, что какая-то тварь хотела вас утопить? – тихо рассмеялся Илья, – а я думал, вы и это проигнорировали.
– Он всплыл прямо перед моим лицом, – Вероника втянула голову в плечи и вздрогнула, – а потом схватил за руки и потащил вниз.
– Это был водяной, – с улыбкой сообщил Илья, – он не хотел вас утопить, он хотел взять вас в свой гарем, русалкой.
– Вы шутите? – она глянула на него испытующе.
– Наверно, – Илья пожал плечами, – ведь если я не шучу, то я сумасшедший, а если шучу – то милый собеседник, разве нет? Считайте, что я рассказываю вам сказку.
– Не слишком ли страшная сказка? – хмыкнула Вероника.
– У меня другой нет.
– Ну, хорошо, пусть будет сказка. Так почему эта тварь хотела утопить меня, и не захочет утопить вашего сына?
– Ему в гареме мальчишки не нужны. Вы когда-нибудь слышали про мальчика-русалку? А если серьезно, он не причинит вреда ни мне, ни Сережке, потому что он – мой сын.
– Вы в этой сказке на особом положении? – Вероника подняла брови.
– Я – хозяин избушки, страж Долины.
– Ах вот как? – Вероника рассмеялась, легко и приятно, – так вот кто, оказывается, здесь хозяин! А я-то, наивная, думала…
– Я не хозяин Долины, у Долины не может быть хозяина. Она общая, для всех. Я – хозяин избушки.