Придорожная трава
Шрифт:
– Когда это ты успел? – Сережка почувствовал наглое вранье и попытался заглянуть отцу в глаза, – И чего это у тебя с лицом?
– Упал, ударился. Дядя Миша говорит – сотрясение. Вот голова и болит.
Сережка дернул одеяло к себе, и Илья не успел схватить его покрепче, да и пальцы плохо слушались.
– Да ты все врешь! – Сережка осторожно накрыл его обратно, – это они тебя из-за избушки! Я знаю! Вот сволочи!
– Да нет, сына, ты чего?
Мальчишка топнул ногой от злости.
– Пусть их девчонки больше ко мне прятаться не
– Да не бери ты в голову. И уж девчонки тут точно ни причем.
– Все равно, – Сережка поджал губы ну точь-в-точь как Лара, – я им сейчас все скажу!
– И не думай даже, – Илья посмотрел на него как умел строго. Как всегда не получилось.
Лицо мальчика смягчилось и разгладилось:
– Тебе чего-нибудь принести? Я малиновый йогурт совсем не хочу, честное слово…
Илья усмехнулся и покачал головой:
– Не надо, я йогуртов не ем, ты же знаешь. Но если ты чаю мне нальешь, это будет самое то.
Сережка выбежал из спальни, щелкнул чайником, немедленно вернулся обратно и присел на кровать к Илье.
– Но ты же им избушку не продашь, правда?
Илья покачал головой и криво улыбнулся:
– Не продам.
– Даже если они тебя убивать будут?
– Ну, во-первых, не будут. А во-вторых – не продам.
Он весь день провалялся в постели, а Сережка с Мишкой поминутно предлагали ему то поесть, то попить чаю, то поправить подушку. К вечеру они так ему надоели, что Илья начал огрызаться. Мишка накупил лекарств – в кой веки раз он чувствовал себя врачом, а не чернорабочим. Приходилось пить, раз доктор прописал, ну не обижать же Мишку?
Часов в девять Мишка уговорил его поужинать, и помог сесть, подложив подушку под спину – сидя сильно болели ребра и поясница. Но не успел Илья взять в руки вилку, как раздался стук в дверь.
Мишка, предусмотрительно запирающий избушку, поинтересовался, кто пришел и только после этого отодвинул засов. Илья не видел входной двери, но вскоре услышал голос Вероники:
– Я могу с Ильей поговорить?
Не увидела его из окна и пришла лично убедиться, что добилась, чего хотела? Илья сжал алюминиевую вилку в кулаке, и она согнулась.
Но вместо того, чтобы вежливо проводить гостью в спальню, в разговор вступил Сережка.
– А ну-ка уходите отсюда! – крикнул парень и топнул ногой, – и никогда сюда не приходите!
Илья представил, как рассердилась и опешила Вероника, и решил, что ей так и надо, но не мог не принять участия в разговоре.
– Серый! А ну-ка иди сюда! – крик больно ударил по голове.
Сережка сунул голову в спальню:
– Что?
– Пусть зайдет. Не надо так, это невежливо.
– Да? Невежливо? А они с тобой что, вежливо, что ли?
– Я разберусь, ладно?
Сережка пожал плечами и прошипел Веронике сквозь зубы:
– Проходите сюда.
Илья поставил тарелку на подоконник и хотел лечь, но подумал, что сидя разговаривать с ней будет проще.
– Садитесь, – кивнул Илья на стул.
– Спасибо, – ответила она, поджав губы.
– Пришли проверить качество выполненной работы? – он скривился.
– Не говорите ерунду, – вспыхнула она, – я не имею к этому ни малейшего отношения.
– Да ну? – усмехнулся Илья, – а мне показалось, ребятишки прямиком рванули к вам, и подумал – за деньгами.
– Можете думать, что хотите, – она помрачнела, – я пришла не за этим. Я пришла сообщить, что этих ребятишек нет в живых. Возможно, эта новость вас обрадует.
– Как? – Илья резко поднялся и тут же со стоном повалился обратно на спинку кровати.
– А вы, можно подумать, об этом не знали?
– Что с ними случилось? – Илья проигнорировал ее вопрос.
– Я бы не удивилась и не посчитала это совпадением, если бы они все вместе разбились на машине. Но на машине разбились только двое из них – на полной скорости врезались в дерево. Третий просто утонул, а четвертый нырял с моста и сломал шею.
Не то чтобы Илья сильно сожалел о жизни четырех раздолбаев, но такого исхода он не предполагал, и уж тем более – не желал. Получалось, что он, так или иначе, виноват в их смерти. Достаточно вспомнить менеджера, который сломал лодыжку, и мента, упавшего на ровном месте. Да и Вероника грозила ему смертью, когда люстра рухнула ей на голову.
– Что вы молчите? – спросила Вероника.
– А я должен что-то сказать?
– Да! Скажите, как вы это сделали? Как?
Илья нервно хмыкнул:
– Я? Я до сортира еле-еле могу дойти, где уж мне организовать массовое убийство. Если бы я случайно и возжелал мести, я бы просто лицо им начистил поодиночке, только и всего.
– Сами вы, конечно, ничего сделать не могли, но у вас есть друзья.
– Ага, – ухмыльнулся Илья, – дерево на дорогу поставили? Или камень под мост подложили?
– Я говорю не об этих друзьях, – Вероника была так серьезна, что Илья поразился, – вы сами рассказывали мне о том, что находитесь здесь на особом положении.
– Да, рассказывал. И вы, помнится, мне не очень-то поверили.
– Считайте, что мне приходится в это поверить. Я не понимаю, зачем вам потребовалось именно убивать несчастных мальчиков, но я уже не сомневаюсь, что вы могли это сделать. Скажете, нет?
Илья растерялся – теперь в ее глазах он будет монстром номер один? Сначала она вообще игнорировала опасность, а теперь нашла причину всех несчастий?
– Да поверьте же, что я не хотел их убивать. И не собирался. Мне это не нужно, понимаете? Я не кровожадный.
– Я не верю ни одному вашему слову. Вы говорите одно, а делаете другое. И… я вас боюсь.
– Зачем же вы тогда пришли? – хмыкнул Илья.
– Я пришла, чтобы убедиться в том, что я права.
– Ну и как? Убедились? Вы вообще мастерица себя в чем-то убеждать.