Придорожная трава
Шрифт:
Она никак не могла отделаться от мысли, что причастна к их смерти, хоть и косвенно. Конечно, не она давала ребятам поручение, но она подозревала, что плотник не тот, за кого себя выдает, она могла воспрепятствовать, предупредить их. Может быть, Алексей не напрасно остерегался предпринимать против него какие-то действия? Может быть, он все же догадывался о том, насколько плотник опасен?
Но Нику так просто не напугать! Она сейчас же, немедленно, поедет и спросит у плотника, как он это сделал, и посмотрит ему в глаза. И послушает, как он ответит на ее прямой вопрос. Пусть он знает, что ей все известно, и что она ничего не боится. Как он поведет себя тогда?
Ника рванула
Но стоило ей посмотреть на плотника, от ее решимости не осталось и следа. Какой злой колдун? Какое убийство? Она откровенно пожалела его, она не ожидала, что мальчишки отделали его так здорово, ей уже не казалось, что Алексей снова ограничился полумерой.
Однако, поговорив с ним несколько минут, Ника снова начала сомневаться. Может быть, и это искусный маскарад? Разумеется, он ни в чем не признался, и даже мастерски сделал вид, что ему ничего не известно, и Ника вышла от него в растерянности, снова не зная, во что ей верить и с кем бороться. Единственное, в чем она могла быть уверена – плотник не сделал выводов из полученного урока, он все так же советовал ей уехать, и не собирался продавать избушку.
Ника вернулась домой, и застала близняшек в столовой. С тех пор как сбежала Надежда Васильевна, им вменялось в обязанность самостоятельно пить на ночь по стакану кефира – Ника же постоянно забывала об этом. Конечно, им не удалось справиться с этим нехитрым делом без приключений – они достали из серванта в гостиной бокалы из горного хрусталя и теперь потягивали кефир через соломинки, удобно вытянув ноги на стол.
В обычной ситуации Ника бы непременно рассердилась, но после перипетий нелегкого вечера ее эта картина только умилила. Конечно, заметив ее, близняшки ноги со стола убрали, и Ника присоединилась к ним, тоже налив себе кефира в хрустальный бокал. Вечер неожиданно показался ей уютным, мирным и счастливым. Она оставила за порогом чужие неприятности и трагедии – в конце концов, у нее своя жизнь, с ее детками, слава богу, ничего не случилось, и можно спокойно пить кефир и болтать с девочками об их нехитрых радостях и печалях.
За последние дни Ника очень сблизилась с детьми и иногда позволяла себе забыть о том, что она их мать, а не старшая по возрасту подруга. Она поняла, ей легче переживать трудности вместе с ними, она не чувствовала себя одинокой, а ответственность за них только придавала ей сил и уверенности в себе.
– Мам, ты слышишь? – вдруг спросила Марта, поставила бокал и нагнулась.
Майя сунулась под стол вслед за ней.
– Ой, там что-то скребется…
– Не выдумывайте, – по привычке хотела оборвать их Ника, но вовремя спохватилась и тоже прислушалась. Из-под пола и вправду раздавался странный пощелкивающий звук. Очень неприятный, если не омерзительный.
– Мам, а что это?
– Я не знаю, – честно ответила Ника и напряглась.
Звук, поначалу идущий из одной точки, постепенно расползался в стороны.
– Может, это мыши? – предположила Майя.
– Нет, мыши скребутся не так, – Марта всегда знала все лучше сестры.
Ника ясно почувствовала толчок снизу, как будто кто-то пытался пробиться из цоколя в столовую. Девчонки взвизгнули и переглянулись.
– Ничего себе мышка, – пробормотала Марта.
Ника поднялась с места и осторожно двинулась в сторону детей. Неужели опять? Но ведь еще не село солнце!
Толчок повторился, а щелкающий звук перешел в шумное стрекотание. Надо немедленно бежать отсюда. Что бы это ни было, ничего хорошего оно в себе не несет. Мальчики, напавшие на плотника, мертвы. Кто знает, какая сила поднялась на его защиту, и кому еще она захочет отомстить?
– Девочки, выйдите из-за стола. Пожалуйста, быстрей…
Стол содрогнулся, и теперь не осталось никаких сомнений: под ним происходит нечто страшное. Шуршание и стрекот нарастали, Нике показалось, под ногами у нее что-то копошится и вместо твердого паркета она ступает по мягким, шевелящимся опилкам. Ей не хватило мужества глянуть под ноги.
Вместо того, чтобы немедленно встать, обе близняшки вцепились пальцами в столешницу и тоненько завыли. Ника подхватила подмышки Майю и попыталась оторвать ее от стула, но она только громче закричала и сильней ухватилась за стол.
– Девочки, прекратите паниковать, нам надо просто выйти отсюда, – дрогнувшим голосом сказала Ника. Если бы она была чуть-чуть поуверенней, возможно, они бы ее послушались. Но, догадавшись, что мать тоже напугана, обе только разревелись, не говоря ни слова.
Ника дернула Майю к себе со всей силы, пальцы у той разжались, и они обе оказались на полу, не удержав равновесия. И в эту секунду стол медленно поехал вниз, увлекая за собой Марту. Ника вскрикнула и почувствовала, как под ними тоже рушится пол. Майя завизжала и попыталась вскочить, и Ника увидела, что паркет вокруг них заполонили миллионы маленьких темно-коричневых жучков, и паркета, собственно, уже нет – на его месте осталась только сырая подгнившая труха. Она снова закричала и, извернувшись, ухватилась за ножку стула, на котором сидела Марта.
– Майя, беги, беги скорей отсюда! – крикнула она, пытаясь дотянуться до Марты, сползающей вслед за столом все ниже и ниже. Ее саму тоже тащило вниз, пол сухо шуршал и рассыпался, она чувствовала, что руки и ноги облепляют отвратительные насекомые – они взлетают и бьются в лицо жесткими маленькими крыльями. Что там, внизу? Сонмище этих мелких твердых жучков? Или что-нибудь еще страшней?
– Марта, дай мне руку, скорей дай мне руку! – завизжала Ника.
И девочка послушалась, выпустив, наконец, столешницу, и взмахнула руками, стараясь удержать равновесие. Ника поймала ее за локоть и потянула к себе. Стол с грохотом провалился куда-то вниз, Марта опрокинулась со стула набок, и он тоже полетел в черный провал в полу. Ника попробовала ползти назад и тащить за собой ребенка, но пол под ней рушился, одна коленка потеряла опору, а Марта повисла над зияющей дырой, схватив Нику за левую руку.
Ника рванулась назад, и ей почти удалось вытащить девочку вслед за собой, как вдруг кто-то с силой дернул Марту вниз, и Ника не смогла ее удержать.
– Нет! – взвизгнула она и увидела, как из темного пролома появляется оскаленная мохнатая пасть с человеческими глазами.
Чудовище прижало онемевшего от ужаса ребенка к себе. Ника снова завизжала и кинулась вперед, целясь зубами и ногтями в горло мерзкого монстра. То ли зверь испугался ее отчаянной атаки, то ли вовсе не планировал причинять девочке вред, но он отшвырнул Марту от себя, и она тут же оказалась у Ники на шее. Ника обхватила ее покрепче и поползла назад, увязая коленями в шевелящейся деревянной трухе.
– Мне ничего не стоит убить тебя. Тебя и твоих детей, – со злостью выплюнул монстр, – если вы не уберетесь отсюда, клянусь, я это сделаю.
Ника всхлипнула, и сделала еще один рывок назад.
– Если бы ты убралась отсюда, Долине не пришлось бы никого убивать. Вы играете с огнем, а ведь вас обоих предупреждали, что нельзя трогать хозяина избушки.
Ника не смела отвечать, только судорожно пыталась отодвинуться от провала в полу и от оскаленной пасти чудовища. Лицо облепили летающие вокруг жучки, слезы беззвучно лились по щекам, ее сотрясала дрожь.