Придворная роза
Шрифт:
От неожиданности Джон попятился, и она ударила его еще раз. Закричав, замахнулась снова, но он уже опомнился. Ярость придала ей сил, но Джон был сильнее. Он железными пальцами схватил ее руку и заломил за спину, развернув ее спиной к себе. Другой рукой обхватил за талию.
— Как ты мог! — крикнула она и, к своему ужасу, почувствовала, что из глаз хлынули горячие слезы. Она лягнула его, рванулась, но юбки обмотались вокруг ног. — Ненавижу тебя!
— Тише, — прошипел Джон ей на ухо. Прижав ее к себе, он сделался неуязвимым
— Ты погубил его, — прорыдала она. — А я… я позволила себя обмануть, из-за своей жалкой страсти, а он умер из-за тебя.
Тело Джона напряглось.
— Ты все знаешь.
У нее еще оставалась крошечная глупая надежда, что он опровергнет обвинения. Но при этих спокойных словах последняя надежда умерла, и Селия обмякла в его руках. Пламя гнева угасло, его снова сменил мертвенный холод.
Она дала волю слезам. Она сдерживала их так долго.
— Значит, это правда. Тебя послали, чтобы найти изменников, расстроить заговор.
— Да, — резко ответил он. Селия почувствовала, как он прижался лицом к ее волосам, прерывисто дыша. — Именно поэтому я приехал в ваши места. Поручение казалось нетрудным. Но я и представить не мог, что ты со мной сделаешь.
Селия зажмурилась, шмыгнула носом, прижалась мокрой щекой к его плечу, и от его знакомого запаха снова сжалось сердце.
— Ты использовал меня, чтобы получить сведения? Подозревал меня?
Он горько рассмеялся:
— Если ты помнишь, у нас почти не было времени для разговоров. Ты ни о чем мне не рассказывала. Они сами себя выдали с головой.
— Но зачем тогда…
— Я сошелся с тобой? Потому что не мог удержаться. Понимал, как это глупо, гадко, но ты должна была стать моей. Ни одна женщина не вызывала во мне такого дикого, безумного желания. Моя Королева Фей… — Слова его звучали резко, отрывисто, словно он с огромным трудом сдерживал наплыв чувств.
— Не называй меня так, — прорыдала Селия.
— Прости. — Он надолго замолчал, только его хриплое дыхание нарушало тишину в комнате. — Ты больше не будешь меня бить?
— Пока нет, — сказала она, чувствуя себя настолько обессиленной и подавленной, что едва могла поднять руку. Все в ней окоченело. Только мучило раскаяние оттого, что поверила ему снова, невзирая ни на что. Дура, безнадежная дура.
Джон осторожно поднял ее на руки и отнес на кровать. Селия зажмурилась и отвернулась, мучительно сознавая, что он стоит над ней и пристально смотрит на нее. Наконец его шаги отдалились, и он вроде бы сел на стул, на котором она провела много часов, пока он лежал здесь раненый.
— Я собирался все рассказать тебе, — сказал он.
— Когда?
— Скоро. А может через много-много лет, когда ты станешь старенькой и у тебя не будет сил, чтобы меня отдубасить. Но я понимал, что после всего, что мы пережили, ты заслуживаешь знать правду.
Селия не могла заставить себя открыть глаза и посмотреть на него.
— Почему
— Наверное, из слабости, из корысти. Ты нужна была мне именно сейчас.
— Десятки женщин с радостью согрели бы тебе постель. Зачем было снова играть со мной?
— Господь милосердный! Селия, ты знаешь, что у нас все совсем не так! — воскликнул Джон. — Я понимал, что поступаю дурно, но должен был тебя вернуть. Я готов был на все для этого.
Селия едва не расплакалась снова, чтобы слезами облегчить боль и смятение, но, кажется, слез уже не осталось. У нее совсем ничего не осталось. Она медленно приподнялась и села на край кровати. Джон не шевельнулся, но следил за ней, как филин за мышью, словно мог предугадать все ее последующие действия.
Но это было ему не дано. Она и сама не знала, что станет делать дальше. Ей хотелось потребовать у него объяснений, почему он снова поступил с ней так. Что заставляет его причинять ей боль? Но не хотелось доставлять ему удовольствие описанием своих чувств.
— Ну что же, вот ты и получил меня, Джон, — сказала она. — А я тебя. И на этом поставим точку. Навсегда. Больше у меня ни для кого ничего не осталось.
— Селия, прошу тебя… — начал он, но она вскинула ладонь, призывая его молчать.
— Сейчас я хочу остаться одна, — сказала она. — Пожалуйста, не ходи за мной.
Соскользнув с кровати, она двинулась к двери, но покачнулась — задрожали ноги. Джон рванулся, чтобы помочь, но стоило ему прикоснуться к ней, как она вздрогнула и отшатнулась.
— Селия, это не конец, — с силой произнес он.
— Не сейчас, — прошептала она. — Пожалуйста, не сейчас. Если у тебя есть ко мне хоть капля жалости, то позволь мне уйти. Если ты до меня дотронешься, я сломаюсь.
Селия больше не доверяла себе.
Она чувствовала, как хочется ему сжать ее в объятиях, но он не сдвинулся с места. Крепко обхватив себя руками, она пошла к двери. Ей было холодно, она чувствовала себя больной и бесконечно уставшей.
Закрыв за собой дверь, она бросилась бежать. Подобрала с пола плащ и не останавливалась до самой своей спальни. И там осела на пол в изнеможении, закрыв ладонями лицо, всеми силами желая избавления от невыносимой муки. Чтобы снова заледенеть уже навсегда.
Но боялась, что рана никогда не затянется.
Джон грохнул кулаком по столу, расшвыряв бумаги во все стороны. Боль растеклась по руке, но он даже не заметил этого. Он видел перед собой лицо Селии, когда она отвернулась от него. Бледное, неподвижное, с потухшими глазами. Мертвое.
И именно он сделал это с ней. С Селией, женщиной, которую любил.
— Я люблю ее, — прошептал он. И смысл этих слов настиг его словно удар молнии, осветив то, что слишком долго оставалось спрятанным в темноте.