Придворный. Гоф-медик
Шрифт:
— Стах, скажи, ты почему на дуэли и третьего студента не убил, а только ранил?
— Да мне и за двоих Государь запретил без его соизволения принимать вызовы!
Эмма наслаждалась реакцией соседских девочек.
Мой принц неспешно прогуливался по аллее, купаясь во всеобщем внимании. Новое, невиданное украшение на лице привлекало взгляды и дам, и юных особ. Эмма прослушала справку, не отрывая взора от Его Милости. Может потому, что тот без детей? Даже как-то нескромно так смотреть. Но пока собирался сделать замечание, принц подошёл и похлопал по плечу:
— Тихий, да ты эстет! Хе-хе! Такой
— Эмма Цейдлер, Ваше Королевское Высочество. Из купеческих. Вместе учились. Выпущена первой среди учениц класса.
Вашей Милостью титуловать принца при посторонней простолюдинке, по-моему, несколько фамильярно. Эмка вспыхнула. С её веснушками и рыжими волосами это смотрелось весьма мило. Лагоз даже ущипнул девочку за щёчку, а она не растерялась и в ответ протянула ему, подаренный мной, букетик ландышей. Тот был снисходительно принят.
— Огонёк! Право слово, Огонёк. Гляжу, Тихий, ты разбираешься в красоте. Такая, понимаешь, милашка…
Принц отошёл, но Эмка осталась в трансе.
На соседней лавочке, среди девушек царили полное уныние и чернейшая зависть. От немедленной расправы с их стороны мою спутницу спасало только наличие королевских гвардейцев.
Однако для меня гуляния были испорчены. Далее подруга молчала, только автоматически приветствовала проходящих высоких особ. Лишь остановившаяся Лаура, на время вывела её из сонамбулатического состояния. Но мой ангел вела себя совсем не по-ангельски — Эмму она не замечала. Вообще. Мило поздоровалась со мной, похвалила гимназическую форму, назвала "моим рыцарем" и пошла прогуливаться дальше, ни разу не взглянув на мою спутницу. Но той это было и не надо.
Когда королевская семья закончила прогулку и вернулась в крепость, Эмма отказалась зайти в кафе, съесть мороженое, а запросилась к родителям. Не знаю, что тому было причиной, обилие впечатлений или иная причина, но пришлось заканчивать гуляние.
Ромул
Раз-два… Три-четыре… Раз-два… Какой же он тяжёлый! Мелкий, но тяжёлый… Раз-два… Три-четыре… Самому бы не свалиться… Три-четыре… Верстовой столб. Дошли. Привал.
— Третий десяток! Стой! Привал четверть часа! Можно оправиться и выпить половину чашки воды из фляги! Третьим номерам передать носилки четвёртым номерам! Всем разуться и проверить ноги! Старшие групп ко мне! Выполнять!
За первую неделю учёбы десяток похудел на девять человек из полусотни. Больше, чем любой другой десяток. Зато сейчас отставших нет. На этом участке троих упавших пришлось нести. Но ребята понимают — в бою бывают раненые и своих бросать нельзя. Всего пятнадцать вёрст. На гражданке по городу больше бегали. Но тогда на тебе не было полутора пудов снаряжения. И не было последнего срока, когда надо прийти. И уж точно никто не тащил на себе приятелей.
Леон. Единственный дворянин из рядовых в десятке. Хилый, слабый, мелкий, но неукротимый. На носилки не ляжет ни за что, часть амуниции не отдаст тоже, вот и приходится его тащить почти на себе. Говорят, первый марш самый сложный, после него уходит половина. У нас тоже уйдут, но ребята поклялись завершить маршрут.
— Рекруты! Ребята! Последний рывок. Давайте дойдём. Уговаривайте или гоните пинками, но чтобы, хоть на четвереньках,
— Госпо…
— Брось! Сейчас не до устава…
— Правильно ты сказал про толчёную дубовую кору. Мозоли почти у всех, но идти можно.
— Отец рассказывал, когда походы вспоминал.
— Второй десяток весь отстал, не дойдут они.
— Не до них сейчас. Нам самим бы добраться. Пацаны продержитесь ещё чуть-чуть, совсем немного осталось.
Вечер
Остаток дня потратил на разные хлопоты. Девушку отвёз на извозчике, сдал на руки родителям. От чая отказался, да и, собственно говоря, предлагали из вежливости, хотели послушать дочь.
Заехал в свой дом выдал слугам обещанное жалование. Там дым коромыслом, Кидор разбирает вещи, Мивда моет окна, Балег с блаженным видом натирает паркет. Получили деньги, поблагодарили и вежливо спровадили.
Дома всё семейство собралось и ждало моего рассказа. Отдал свой перстень с изумрудом папе, пусть носит в знак преданности Его Милости. Рассказал, за что получил новый. Думал, сейчас они все встанут по стойке "Смирно" и хором таки споют осанну. Гуляние с Эмкой на фоне описания туалетной комнаты принца смотрелось бледно, весьма бледно. Разве только слова принца Торана немного заинтересовали родителей.
У папы вчера был готов к сдаче анализ ревизируемого отчёта. В нём отец перевёл с драконических рун на обычный язык названия закупок и написал, что цена в три талера за полведра "Аква Вульгарис", сиречь "Вода Обыкновенная", несколько завышена. Снадобий "Министрум Идиотус" и "Никтоне Читаетус" нет ни в одном справочнике зелий. Да и списывать хирургический ланцет после одной операции слишком расточительно. Столоначальник, прочитав отцовский документ, резво побежал докладывать начальнику департамента, тот сразу пошёл выше. Через час папу дёрнули к Министру.
Его Превосходительство несколько расстроился. Особенно обиделся на "Министрум Идиотус". Где-то с четверть часа, невзирая на рядом стоящих подчинённых, крыл последними словами руководителей Медицинской Экспедиции, а затем послал в госпиталь ревизионную комиссию, причём сразу с ветеранской полусотней стражей для производства арестов и опечатывания имущества виновных.
Отцу было выражено удовольствие началом его деятельности. Столоначальнику тоже было высказано одобрение, а служащие их стола ходили в предвкушении премии. Оказывается, столу нашедшему и доказавшему потрату, полагается хороший процент от суммы возмещения. Конечно, размер выдачи зависит от чина, но даже самый мелкий регистратишка и самый последний копиист получат кое-какие наградные.
Эля уже связалась с Симоном аус Хансалом. На неделе родители с ним встретятся на нейтральной территории. Какой-то общий, хотя и далёкий, знакомый устраивает большой приём и приглашает на него обе стороны.
Ещё в аптеку пришёл посыльный из магазина, сказал, что привезли мой заказ и спрашивал: "Когда прикажете расчёт получить?" Намёк понятен, магазину не выгодно держать товар у себя. Дал денег и велел привезти заказ, но рабочих без надзора не оставлять и никуда не пускать.
Мама ни с того, ни с сего слезу пустила. Сама сказала: