Приемыш – Книга 2
Шрифт:
— Ну и как тебе мои родственники, муж? — спросила Ира у Нела, бросая шубу на кровать.
Они уходили прямо из квартиры, поэтому верхнюю одежду надевать не стали, просто взяли в руки.
— Хорошие люди, — ответил он. — Мне больше всех понравился Павел. За весь вечер сказал всего два десятка слов, и все по делу.
— А как зима?
— Я ее как-то не успел почувствовать, — ответил Нел. — Но детям перед домом нравилось, так что, может быть, в этом что-то есть.
— Ничего, еще почувствуешь, когда мы проводим Ольгу с Сергом. Купим лыжи и на полдня пойдем в парк. Жаль, что нет паспортов, можно было бы взять все напрокат и не морочить голову
— Ты когда собираешься за матерью?
— Завтра примерно в это же время. Выйду в городском парке, немного пройдусь пешком и возьму такси. Пока доберусь, будет уже часов шесть вечера, и она должна быть дома.
— Не хочешь, чтобы я пошел с тобой?
— Извини, но на этот раз мне лучше идти одной.
Все произошло так, как Ира и запланировала. Она вышла на пустую аллею и быстро пошла к выходу, встретив по пути всего несколько посетителей уже у самого выхода. До стоянки такси было всего минут десять ходьбы, а ловить машину не пришлось, их было несколько свободных. А вот добираться до дома, где матери выделили квартиру, пришлось не меньше получаса. Начало быстро темнеть, когда такси въехало в один из дворов нового микрорайона и остановилось у дома с нужным номером. Ира расплатилась с водителем и зашла во второй подъезд, где по ее расчетам должна была быть квартира матери. Она поднялась на второй этаж, остановилась перед дверью поменять свойства тела, и шагнула сквозь дверь в квартиру. Мать сидела на тахте, закрыв глаза и тихо раскачиваясь из стороны в сторону. Свет она не включала, но для Иры было достаточно светло для того, чтобы заметить и свою фотографию в ее руках, и две мокрые дорожки на щеках, и что-то беззвучно шепчущие губы. Вернув телу обычные свойства, Ира сбросила на пол шубу и села рядом на тахту, обняв вздрогнувшую и открывшую в испуге глаза женщину.
— Ира! — прошептала она. — Пусть это бред, пусть тебя нет рядом, и мне все это только чудится! Только ты, пожалуйста, не уходи, побудь со мной хоть чуточку! Моя жизнь потеряла всякий смысл, я живу по инерции. Сначала я ждала, что, может быть, ты меня простишь и все-таки вернешься и заберешь с собой. Потом я поняла, что ошибок, подобных моим, не прощают, а тебе просто не до той женщины, все участие которой в твоей жизни ограничилось родами. Я ведь не хотела тебя вынашивать и рожать. Это Игорь настоял. Ты росла непоседой и постоянно требовала внимания, а я из-за этого целых пять лет не могла работать и оказалась привязанная к дому. Стоило тебя только отвести в садик, как через два-три дня ты заболевала простудой, и твой отец, которому это надоело, настоял на том, чтобы я сидела дома. Помнишь, как я разбила о твою голову посуду? Какая же я была дура и эгоистка! Муж на меня тогда наорал, а ты целую неделю пряталась от матери. Что-то я не то говорю…
— Мама! — Ира прижалась своей мокрой щекой к щеке матери. — Я могу тебя забрать с собой и жить вместе, но знать о том, что ты моя мать будут лишь очень немногие. И не из-за того, что я тебя стесняюсь, просто так нужно. Ты согласна?
— Иришка, это действительно ты? — до матери только сейчас дошло, что все происходящее это не бред ее расстроенного воображения, а реальность. — Ты как сюда попала?
— Мы с мужем вчера навестили семью Надежды, и ее рассказ о тебе больно обжег мою совесть. Поэтому я и пришла. А закрытые двери для меня не преграда.
— Постой! — мать потерла лоб. — Но ведь твоего мужа убили.
— Тот муж был королем, а этого мужчину я люблю, но выйти за него замуж из-за
— Не нужно. Человек обрастает вещами, когда он живет. Я не жила, а существовала, поэтому у меня из вещей и так только самое необходимое, и я соберусь быстро.
Собралась она действительно быстро — за десять минут, уложив все вещи в небольшой потертый чемоданчик.
— Он у меня единственный, — извиняющимся тоном пояснила мать, увидев, какой взгляд на него бросила Ира. — Это еще с места заключения. Хотела выбросить, но все никак руки не дошли.
— Ладно, до дома послужит, а там выбросим. Я думаю, что делать с твоими ногами.
— А что с ними не так? — осмотрела свои ноги мать.
— С ними все так, а учитывая твой возраст, так и подавно. Проблема в том, что у нас такие короткие юбки никто не носит. В спальню я тебя проведу, но ни одно мое платье на тебя не налезет. И все подруги у меня слишком миниатюрные. У тебя трико нет?
— Нет, только пижама.
— Ну, слава богу! На первый раз сгодится и пижама, а сегодня же вызовем мастера и закажем для тебя и платья, и брючный костюм. Мама, перекрывай воду и газ, и уходим. Ключи есть кому отдать? Вот и отдашь, а я подожду с вещами на первом этаже. Да не бойся ты, никуда я не денусь. Просто я не хочу показываться твоим соседям.
И все-таки она боялась, что дочь исчезнет так же неожиданно, как и появилась, поэтому спустилась на первый этаж бегом и чуть не упала, зацепившись носком сапога за выщербленную ступеньку.
— Ну куда ты так несешься? — подхватила ее дочь. — Пошли, врата я открыла. Да смелее же.
Слегка подтолкнув в спину оробевшую мать, Ира прошла за ней следом и сказала Нелу, с интересом осматривавшему появившуюся женщину, чтобы немедленно покинул спальню.
— О чем я и говорила, — сказала она, сбрасывая свою шубу и помогая матери снять пальто. — Даже мой муж знакомство с тобой начал с ножек. Это в них заложено природой. Поэтому доставай сейчас свою пижаму и переодевайся. А потом я тебя отведу в твои комнаты и распоряжусь, чтобы вызвали мастера. Ты не ужинала?
— Съела какой-то бутерброд.
— Ужин тебе сегодня принесут в комнаты. Вечером я приду и посижу с тобой, чтобы ты смогла научиться здешнему языку. Заодно и поговорим.
— Заходи! — пригласила Ира мужа, когда мать переоделась в пижаму. — Познакомься. — Это моя мать. Зовут Верой. Только для всех она будет старшей сестрой королевы. Никто не против? Ну и прекрасно, давай руку. Нел, захвати чемодан, проводишь нас до комнат.
— Мар, — сказала Ира, когда они вышли в приемную. — Это моя старшая сестра Вера. Жить она будет во дворце, но языка пока не знает.
— Миледи, позвольте выразить восхищение вашей красотой! — проявил свои знания русского языка Мар, согнувшись в элегантном поклоне. — Куда вы хотите поселить свою сестру, ваше величество? Я должен знать.
— Конечно. Она будет жить в свободных комнатах напротив комнат амазонок. Ближе свободных покоев не осталось. А этих оторв я предупрежу.
— Кто этот кавалер? — спросила мать, семеня вслед за быстро идущей дочерью.
— Это не кавалер, а мой секретарь. Научишься языку, тогда со всеми познакомлю. Хотя у нас и на русском во дворце уже может говорить каждый третий.