Приглашение к искушению
Шрифт:
В кухне снова воцарилось молчание, потом раздались удаляющиеся шаги Клиа, а ее муж с видом победителя неожиданно появился в гостиной, где сидели благодарные слушатели. Он подошел к дивану, усмехнулся и произнес:
— Ну как вам все это? Наверное, слышали разговор?
— Неплохо, нам понравилось, — с готовностью ответила Эми. — Живо, непосредственно. Но по ходу вашей беседы возникло несколько вопросов, и мы хотели бы кое-что уточнить. Во-первых, у нас появилась некоторая неясность по поводу той «погодной девицы»… Скажите, она…
— В общем, так:
— Если Клиа передумала сниматься в фильме, то пусть сама нам об этом скажет! — твердо заявила Софи.
Зейн смерил ее презрительным взглядом:
— Моя жена будет делать то, что я ей скажу, неужели непонятно?
— «Наступит день, когда ты умрешь, и я надену на твои похороны красное платье!» — громко пропела ему Софи.
Зейн сделал пренебрежительный жест рукой, словно отмахиваясь от назойливой мухи, и с гордо поднятой головой удалился из гостиной. Рейчел, вскочив с дивана, подбежала к окну и объявила:
— Приехало семейство Латс!
— Значит, веселье продолжается, — мрачно констатировала Софи, и все трое с хмурым видом поплелись встречать прибывших гостей.
— Какая радость видеть в нашем городке телевизионную знаменитость! — прощебетала Джорджия. — Мы просто счастливы, что вы посетили нас…
Роб, тоже приехавший с родителями, тихо спросил у Рейчел, для чего этот придурок сюда приперся. И когда услышал ответ: «Забрать Клиа», — коротко высказал свое отношение к телевизионной знаменитости:
— Гад!
— Наверное, Клиа уедет с мужем, — сказала Эми, с надеждой поглядывая на Роба, но в этот момент на веранде появилась хозяйка дома в нарядном красно-белом платье и, заметив хмурого Роба, просияла.
— Съемки продолжаются! — возвестила она.
И Роб рванулся к ней, подхватил ее под руку и срывающимся голосом произнес:
— Вы выглядите просто потрясающе!
— Значит, мы будем продолжать снимать кино? — спросила Эми.
— Разумеется! — откликнулась Клиа и в сопровождении Роба направилась к гостям, чтобы в их присутствии морально уничтожить своего мужа.
«Дай Бог тебе, Клиа, выдержки и терпения», — искренне пожелала ей Софи.
Было невыносимо видеть, как Джорджия, пустив в ход все свое, как ей казалось, неотразимое обаяние, откровенно соблазняет телевизионную знаменитость Зейна Блэка, при этом не спуская подозрительного взгляда с собственного мужа. И как Зейн, внимательно наблюдая за Клиа, откровенно флиртует с юной Рейчел, а та, вежливо улыбаясь ему, время от времени тяжело и протяжно вздыхает. А Фрэнк Латс, воображающий себя человеком с тонкой, ранимой душой, увивается вокруг обожаемой Клиа, которая, в свою очередь, не сводит влюбленного взгляда с его сына Роба и при этом зорко следит за тем, чтобы ни на секунду не исчезнуть из центра всеобщего внимания. А радостная Эми, не теряя времени даром, снимает все это на видеокамеру.
Нет, Софи решительно не могла больше оставаться в столь изысканном обществе.
На кухне она села за стол, включила ноутбук, а собака удобно устроилась у ее ног на полу и заснула. Снова зазвучал в ушах полный презрения голос Зейна Блэка: «Софи — бесполое, безликое существо!», и она поморщилась, заставляя замолчать противный голос. Но это не так! И она докажет им всем, что Софи Демпси не бесполое существо, лишенное каких-либо признаков женственности! А вообще, не послать ли этот городок Темптэй-шен и его обитателей к дьяволу?
Мысль о дьяволе по ассоциации вызвала воспоминание о Фине, и она вдруг подумала о том, что аннулирует свое преждевременное решение никогда больше не видеться с ним. Наоборот, надо встретиться с ним и доказать ему, что… Интересно, что же она ему докажет?
Софи попробует поразмышлять над этим позднее, а пока все же займется сочинением новой любовной сцены для видеофильма. Хотелось написать что-то необыкновенно яркое, волнующее и не скатиться до банальностей и пошлостей. Выполнить подобную задачу было нелегко. Это как в реальной жизни, во время любовной близости с мужчиной. Или чувства захватывают тебя целиком и ты полностью отдаешься восхитительным ощущениям, забыв о правилах приличия, или же контролируешь себя, и тогда секс получается пресным и скучным.
— Эми сообщила, что у вас неполадки с предохранителями, — услышала она знакомый мужской голос, вздрогнула, но не обернулась. — Вот я и решил приехать, заменить их. А почему ты вздрогнула, Софи? Снова нервничаешь?
Она все-таки заставила себя обернуться. Безмятежно улыбающийся мэр этого славного города положил коробку на стол и сел напротив.
— Я не нервничаю, я просто раздражена, — пробормотала Софи, стараясь не смотреть на Фина, который выглядел неотразимо в белой отглаженной рубашке, прекрасно оттенявшей его загорелое лицо.
— И в чем же причина? — поинтересовался он.
— Меня раздражают эти чертовы вишни на обоях, которые к тому же, как выяснилось, оказались яблоками.
— Это яблоки? — Фин с сомнением оглядел странные плоды на выцветших обоях и пожал плечами. — В общем, некоторое сходство при желании уловить можно.
— Я буду тебе очень признательна, если ты вместо предохранителей принесешь мне белую краску, чтобы я замазала эти фрукты, — фыркнула Софи.
— А ты не гляди на них, смотри лучше на меня, — посоветовал мэр. — Или я тоже тебя раздражаю?
— Нет, — призналась Софи, не поднимая глаз.
— Эми сказала, что сегодня вечером вы снова собираетесь в бар, — сказал Фин. — Надеюсь, на сей раз ты поступишь благоразумно и станешь пить кока-колу без рома?
Его предположение, высказанное в форме дружеского совета и содержащее вполне определенный намек, вызвало у Софи еще большее раздражение, чем созерцание вишен, то есть яблок.
— Я буду пить все, что захочу! — заявила она и с вызовом добавила: — Если вообще пойду в этот чертов бар!