Приглашение в рабство, или Требуются девушки для работы в Японии (Сердце на продажу, или Я вижу свет в конце тоннеля)
Шрифт:
Добравшись до Наткиной квартиры, мы заказали ровно три ящика шампанского. Вылив содержимое ящиков в ванну, я засунула туда Натку и стала купать. Натка громко смеялась, перемешивая смех с громким плачем, и этот плач был понятен только мне, потому что я пережила подобное. Мы сидели в ванне с шампанским и черпали его ладонями.
– Пока всю ванну не выпьем, не вылезем, – смеялась Натка. – Я надеюсь, ты прямо сейчас не рванешь в свою Самару?
– Нет.
– Ну, вот и здорово. Янг отвалил нам денег. Займемся пока ремонтом моей квартиры. Ты не против?
–
Конечно, целую ванну шампанского мы не осилили, но упились так, что плохо ориентировались в пространстве. Ближе к вечеру раздался звонок, и на пороге появилась Наткина соседка, симпатичная девчушка лет восемнадцати. Увидев Натку, она обрадованно затараторила:
– Здравствуйте, тетя Наташа. Мне мама сказала, что вы прилетели, вот я и решила зайти к вам.
– С каких это пор ты стала называть меня тетей? – засмеялась пьяная Натка.
– Просто я видела вас в окно, вы стали такой дамой, с таким багажом…
– Да ладно, брось, называй меня как раньше.
– Наташа, скажи, тебе понравилось в Японии?
– Ну, как тебе сказать… – замолчала Натка.
– Понравилось, – влезла я, улыбнувшись девчушке.
Она с завистью посмотрела на разноцветную гору лежащих на диване вещей и тихо спросила:
– Девочки, а у вас есть что-нибудь выпить?
– Иди в ванне черпай. Мы все равно не осилим, – засмеялась Натка.
– В ванне?
– В ванне. Бери кружку и черпай.
Девчушка побежала в ванную и набрала себе полную кружку шампанского.
– Вот это жизнь! Вы так мало там побыли, а так много заработали! Когда я вернусь из Греции, обязательно наберу себе полную ванну шампанского и буду в нем купаться.
– Откуда? – спросили мы в один голос с Наткой.
– Из Греции.
– На черта тебя туда несет? С мамой едешь отдыхать?
– Нет, сама.
– По турпутевке?
– Нет, работать.
– Работать?! – ахнули мы.
– Ну да, работать. А что тут такого? Я всю жизнь мечтала посмотреть Древнюю Элладу. Мне недавно объявление подвернулось, мол, требуются девушки от восемнадцати до двадцати пяти лет для работы официантками в самых роскошных ресторанах Греции. Зарплата высокая. Я прошла конкурс! – гордо улыбнулась девчушка.
Мы с Наткой переглянулись, не в силах произнести ни слова.
– Тебе не нужно туда ехать, – наконец сказала Натка.
– Почему? Я ведь тоже хочу нормально пожить, денег заработать. Ведь я уже третий сезон без зимних сапог хожу! Я же прошла конкурс, нужно быть последней идиоткой, чтобы упустить такую возможность!
– Нужно быть последней идиоткой, чтобы поехать работать в Грецию, – разозлилась я. – Ты не будешь ни официанткой, ни танцовщицей, ни даже посудомойкой – там своих навалом, некуда устраивать! Ты будешь обычной проституткой в каком-нибудь дешевом борделе. И это в лучшем случае, а в худшем ты попадешь в рабство и будешь вкалывать, имея по десять клиентов в день, за тарелку супа и крышу над головой.
– Какое рабство? О чем вы говорите? Мы в каком веке живем?
– В двадцать первом. Только и в двадцать первом веке тоже есть рабство.
Девушка
– Вы просто завидуете!
– Чему? – удивились мы. – Мы только хотим предостеречь тебя от большой беды.
– Быть проституткой или нет – зависит от самой девушки! Я не хочу быть проституткой, и никто меня не заставит заниматься этим делом!
– Наивная! Ты рассуждаешь так потому, что находишься на родине, рядом с мамой, друзьями. Там другие законы, и там никого не интересует твое мнение. Там свои правила игры, и ты будешь играть по этим правилам, а иначе ты просто станешь трупом.
– Вы все врете! Вы просто завидуете!
Девчушка выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью. Натка сходила в ванную, зачерпнула пару бокалов шампанского и грустно сказала:
– А ведь эта дурочка и в самом деле завтра улетит.
– Ты все равно не сможешь ее остановить. Ее никто не остановит. Мы привыкли учиться не на чужих ошибках, а на своих собственных.
– Но ведь она вряд ли вернется, а если вернется, то ты только подумай – какой!
– Тут ничего не сделаешь. Попробуй расскажи нашу историю кому-нибудь из близких – никто не поверит. У меня, наверное, до конца жизни будет стоять перед глазами тот гроб, который мы видели у притона. Он был сделан из дешевых досок. Его даже не обшили тканью… А ведь эта девушка была совсем молодой.
Всю неделю мы отсыпались, набирались сил и потихоньку возвращались к обычной жизни. Янг звонил почти каждый день и говорил черт знает сколько времени. Сколько стоили все эти переговоры, остается только догадываться, а Натка была без ума от его звонков. Я верила, что впереди ее ожидает счастливое будущее.
– Натка, ну а если он предложит тебе замуж, ты выйдешь?
– Он пока не предлагает.
– Скоро предложит, вот увидишь. У тебя будет роскошная вилла, вернее, несколько вилл, дорогие автомобили. Только тебе придется организовать свой бизнес, чтобы не было скучно.
– Но он же мне ничего не предлагает, – смеялась Натка.
– Предложит, ты ведь сама говорила, что намеки уже были.
Мы затеяли грандиозный ремонт, который лично мне был не по душе, так как я считала эту затею пустой тратой денег.
– Зачем тебе делать ремонт, если ты в скором времени выйдешь замуж! – возмущалась я.
– Я еще никуда не выхожу, – отмахивалась Натка.
– Выйдешь. Не будешь же ты жить в этой убогой двухкомнатной хрущевке с дипломатом, важным политическим деятелем, миллионером, наконец!
– Пока он здесь не живет, а дальше будет видно.
Однажды вечером мы сидели на диване, ели виноград и смотрели телевизор. В дверь позвонили.
– Господи, кого там еще черти носят, – возмутилась Натка и поплелась открывать.
Через минуту до моих ушей донесся пронзительный Наткин крик. Я выскочила в коридор и с размаху уткнулась в парочку огромных качков. Один из них схватил Натку за волосы и потащил в зал. Другой быстро загнул мне руки за спину и прижал к стене.
– Пусти, больно, – закричала я. – Дай виноград доесть.