Пригласишь на кофе?
Шрифт:
— Черт, как стыдно. — бормочет, вероятно желая испепелить несчастную печку.
Немая сцена прерывается звуком мобильника из недр квартиры:
— У тебя телефон звонит. — замечаю, забирая мальчика себе.
— Ох, спасибо. — будто бы только сейчас услышав мелодию разрывающегося телефона, отвечает девушка. — Я ненадолго.
— Можешь не торопиться. — улыбаюсь, корча какую-то рожу вновь ужасно довольному ребенку.
— Ига! — изрекает тот и тыкает пальцем в сторону прихожей.
— Ну что ж, — сажаю Егора поудобнее на сгиб локтя, — показывай, что хотел. —
Обычная комната, по которой ни в жизнь не понять, что ее хозяин — ребенок, если бы не кроватка и пластмассовый ящик с игрушками. Мальчишка пристраивается на ковре и, не мигая, смотрит на меня. Наконец поняв, что от меня хотят, сажусь напротив и открываю крышку. Скудновато.
Егор тянется за большими деталями конструктора, практически целиком ныряя в коробку. Только зад в памперсе и торчит. Помогаю ему вытрясти все необходимое и с любопытством первооткрывателя погружаюсь в построение башни. По очереди мы вдохновленно накладываем «кирпичики» один на другой, выстраивая вполне сносное укрепление.
Егор продолжает монотонно колупаться в уже разобранном конструкторе, а я, словно на канале «Discovery», слежу за еще не совсем ловкими движениями ребенка. Дверь тихо открывается, и на пороге появляется Инна.
— Как у вас дела? — бодро спрашивает, но мне удается заметить, что ее улыбка выглядит слегка кривоватой.
— Все хорошо. — оборачиваюсь к ничего не видящему и не слышащему, кроме игрушек, мальчишке. Ласково потрепав Егора по пушистой макушке, поднимаюсь с ковра и подхожу к девушке. Понимаю, что мне пора идти, что зацепиться больше не за что, но тут так уютно…
— Если ты не торопишься, — неожиданно начинает Инна, заставив меня на мгновение замереть в ожидании продолжения, — то я приглашаю тебя на пирожки.
Что ж, вечер перестает быть томным.
— Какое совпадение, — взгляд падает на упавшую на лицо девушки прядь, — я совершенно свободен. — подношу руку к ее скуле и аккуратно откидываю волосы в сторону. Ее дыхание неуловимо сменяется на более короткое и прерывистое.
Что там принято говорить в таких случаях? Магия, искры, напряжение? О да, сейчас этого предостаточно. Не удерживаюсь, и напоследок провожу подушечками пальцев по бархатной коже.
— Егор, мы на кухню. — окликаю мальчишку и утаскиваю соседку в сторону вожделенной выпечки.
Она так сексуально смотрится с деревянной лопаткой в руках, еще эти легкие шортики… Кажется, она все же не ангел, а самая что ни на есть ведьма, раз мне хватило одного дня, чтобы захотеть узнать эту девушку максимально близко. С другой стороны, что вообще париться? Один раз ведь живем, да и мне уже далеко не двадцать.
— Ты с чем будешь: с мясом или с малиной? — интересуется, доставая из кухонного шкафа тарелки.
— Это будет нагло, если я скажу: «и то, и другое»? — кладу голову на ладони, обворожительно улыбаясь.
— Не будет. — смеется, полностью раскусив меня. — В конце концов, это должно хоть как-то сгладить мою глупость. — да что она
— Прекрати. — качаю головой. — Ты снова извиняешься, хотя и не сказала этого прямым текстом.
— Да, наверное, ты прав. — отстраненно вздыхает. И снова забито, снова будто по привычке.
— Ты прекрасно готовишь. — делаю искренний комплимент, дождавшись, когда Инна сядет за стол и тоже возьмет в руки горячую булочку. — И вообще, спасибо вам с Егоркой за то, что скрасили мой одинокий вечер. — добавляю, заметив уже немного сонного малыша в проеме.
— Мой хороший, — девушка перехватывает мой взгляд и поворачивается к сыну, — будешь печенье? — в ответ раздается тихое гуление, весьма напоминающее отрицание. Мальчик встает между нами, одной рукой упираясь в мое колено, а второй — в ногу матери, и задумчиво оглядывает стол.
— Кажется, твоя выпечка ему больше по душе, чем печенье. — хмыкаю, убирая нож подальше от края.
— Ему еще нельзя, рано слишком. — пожимает плечами Инна, подходя к холодильнику и доставая пакетик с чем-то молочным. Егор, почувствовав отсутствие полноценной опоры, потянулся ко мне на руки.
Ребенок с чувством поглощает нечто похожее на кефир, а я играю в гляделки с его мамой.
— Расскажешь, какими судьбами в наших краях? — решаю прервать затянувшееся молчание.
— Да нечего особо рассказывать. — отвечает соседка, вытирая салфеткой испачканные губы мальчишки. — Предыдущим хозяевам квартиры понадобилось жилье — пришлось съезжать. Егоркина няня, она здесь на первом этаже живет, подсказала, что в вашем доме сдается неплохая двушка. Так как выезжать нужно было срочно, это — единственный подходящий вариант.
Опустевшая кружка повисла в едва не разомкнувшихся детских пальцах, и я успел вовремя подхватить ее прежде, чем она бы с грохотом упала на кафель, разбудив незаметно уснувшего Егора.
— Мы, наверное, совсем умотали тебя сегодня. — вздохнула Инна, переходя на шепот.
— Хватит. — также тихо, но твердо прерываю ее. — Поверь мне, ни одна сила не заставила бы меня сидеть здесь, если бы я не хотел этого сам. — ее глаза улыбаются, но мне прекрасно видно, что девушка весьма настороженно относится к моим словам.
Что ж, ее право. В конце концов, на каком основании она должна мне верить спустя всего лишь несколько часов после нашей первой встречи?
— Отнесешь его в кроватку? — просит. — А то он проснется, если перекладывать его с рук на руки. — поясняет.
— Конечно. — киваю. Весьма странное чувство — нести ребенка на руках. Маленький, даже еще не научившийся разговаривать мальчишка, что сейчас так непривычно сопит в плечо — самое необычное, что мне удалось испытать за последние годы.
То есть представьте всю абсурдность ситуации: если бы у вас когда-нибудь брали интервью, что бы вы ответили? Дайвинг, прыжок с парашютом, неожиданно большая сумма на карте? А вот я скажу — впервые держать на руках кого-то настолько маленького.