Приговор
Шрифт:
— Ничего подобного я не делал. — Уэс не решился поднять глаза на судью. Те же самые слова он произносил на заседаниях, когда рассматривались дела о превышении скорости.
— Мистер Дрэгон собирался позвонить матери Руди и известить ее о том, что происходит?
— Не припоминаю.
— Вы не разрешили ему?
— Не припоминаю. — Уэс уцепился за новый вариант ответа. Он вспомнил, что бывший президент пользовался им весьма эффективно.
А Трейси продолжала наступать, ни на секунду не забывая о том, что
— Значит, вы привели Руди в полицейский участок?
— Да.
— И там приступили к допросу. Так?
— Так.
— Согласно вашему отчету, вы начали допрос в 15.18. — Трейси показала документ.
Уэс взглянул на него и кивнул:
— Да.
— Это правда, детектив Брюм, что до того, как вы приступили к допросу, в участок пришла мать Руди, попросила, чтобы вы пропустили ее к сыну, и протестовала против того, чтобы вы допрашивали его в ее отсутствие?
Клей вскочил на ноги. Ему впервые представилась возможность сбить Трейси с ритма.
— Протестую, ваша честь. Вопрос состоит из нескольких вопросов. — Это было правомерное возражение, однако бессмысленное — присяжных в зале не было, а судья Уэнтвелл, без сомнения, понимал, какой был задан вопрос.
— Протест отклоняется. Продолжайте, мисс Джеймс.
— Офицер Брюм, вы хотите, чтобы я повторила вопрос?
— Детектив Брюм. Нет, я помню. Насколько мне известно, мать прибыла в участок, когда я уже заканчивал допрос.
— Когда она прибыла, то потребовала, чтобы вы прекратили допрашивать ее сына?
— Да.
— Но вы этого не сделали?
— Нет.
— Почему?
— Руди согласился со мной говорить. Он взрослый человек, а она не является его адвокатом.
— Вы сообщили ему, что его мать находится за дверью и желает его видеть, прежде чем он станет отвечать на следующие вопросы?
— Нет.
— Потому что понимали, что Руди откажется продолжать разговор, если узнает, что пришла его мать?
— Ничего подобного. К тому же я уже почти закончил и это не имело значения.
— К тому времени вы еще не брали у него кровь на анализ?
— Нет.
Трейси вновь переменила тему.
— Где происходил допрос?
— В комнате для допросов полицейского управления.
— Я слышала об этой комнате. Если не ошибаюсь, она оборудована телевизионной камерой?
— Не ошибаетесь.
— В вашем распоряжении имелся также обычный магнитофон?
— Да.
— Но вы не воспользовались ни тем ни другим?
— Нет.
— Для этого существовала какая-нибудь особая причина, офицер Брюм?
Клей снова вскочил на ноги:
— Протестую, ваша честь! Адвокат сознательно выводит из себя свидетеля. Он уже несколько раз поправил ее и сказал, что он детектив.
К несчастью
— Он детектив, мистер Клей, но тем не менее остается давшим присягу полицейским. Не понимаю, каким образом обращение «офицер» может показаться обидным. Протест отклоняется. Продолжайте, мисс Джеймс.
— Спасибо, ваша честь, — вежливо поблагодарила Трейси и вновь перевела взгляд на копа-коротышку. — Мне повторить вам вопрос, офицер Брюм?
— Нет необходимости. Никакой особой причины не было. Мы редко пользуемся видеокамерой. К тому же у меня под рукой не оказалось пленки.
— Что требовалось сделать, чтобы воспользоваться видеомагнитофоном? Только получить пленку?
— Как минимум.
— Это надо понимать как «да»?
— Да.
— Где хранится пленка?
— В комнате с оборудованием.
Уэс отвечал уклончиво, но это нисколько не волновало Трейси. Его уклончивость заметил бы и двухлетний ребенок.
— Где располагается комната оборудования?
— Дальше по коридору.
— И пленка для обыкновенного магнитофона тоже хранится там?
— Да.
— Вы не могли бы отвечать конкретнее, офицер Брюм? Сколько времени потребовалось бы, чтобы дойти до склада, взять аудио- или видеозаписывающее средство и установить одно или другое либо то и другое, прежде чем начать допрос?
— От трех до пяти минут, — заносчиво ответил Кряхтелка. Эта надменность вызвала у Клея горячее желание придушить детектива. Неужели этот идиот не догадался, куда она клонит?
— Можно ли сказать, что записывающее оборудование установлено в комнате для допросов с той целью, чтобы его использовали во время допросов?
— Конечно! — «Что за глупый вопрос», — подумал Кряхтелка.
— Можно ли сказать, что, когда вы привели моего клиента в комнату для допросов, он уже являлся подозреваемым в убийстве?
— Да.
— Единственным вашим подозреваемым на тот момент?
— Да.
— Можно ли сказать, детектив Брюм, что за двадцать с лишним лет службы в вашем полицейском управлении это самое серьезное преступление из всех, что вам приходилось расследовать? — Трейси сознательно назвала его детективом. Хотела оказать ему должное уважение или создать такую видимость.
— Без сомнений, — кивнул Уэс. Эта женщина загнала его в угол. И сейчас нанесет решающий удар.
— Таким образом, вы приобрели высокотехнологичное оборудование специально для того, чтобы проводить допросы, но, расследуя самое серьезное за всю свою карьеру преступление, сознательно решили его не применять. Так?
— Нет, не так. — Уэс слишком поздно осознал, на каком вулкане оказался. Адвокат не выпустит его — так и будет задавать вопросы, принуждая объяснить ответ. А она тем временем перевела стрелки.