Приговор
Шрифт:
– Наверное, смогу, - ответил он.
– Из координат таких миров, как ваш, секретов не делают. А для чего тебе?
– Хочу тебя задушить, - призналась она, - не до конца и не один раз.
Так у Веры прошла вся первая неделя занятий. По ночам она складывала свою "икру", а днем занималась спортом и отсыпалась. На второй день после вечеринки позвонил Малевский, но она сказала, что занята, попросила не звонить и пообещала, что, когда освободится, позвонит сама.
– А ты очень неплохо укрепила мышцы, - сказал ей глюк.
– Еще неделя таких занятий, и можно будет заниматься тренажерами. Даже живот уже не вываливается и почти
– Послушай, нельзя ли сделать перерыв с ночной работой?
– спросила Вера.
– А то я скоро чокнусь от этих занятий.
– У тебя работает программа, - объяснил он.
– Я не могу в нее вмешаться, а ты ее не остановишь, пока не закончишь работу. Ты ее делаешь восемь дней и до сих пор не бросаешься на людей, значит, привыкла. Придется терпеть до конца. Можешь позвонить своему художнику и пригласить его погулять. Через неделю испортится погода, и для прогулок придется ждать зиму.
– Позвоню, - решила Вера.
– И ему будет приятно, и я прогуляюсь, а то все хождения в кафе и магазины. Заодно узнаю, что ему обо мне сказали друзья. Соседка говорила, что днем лучше гулять возле пруда. Здесь безопасно, если не шляться одной потемну.
– Отпуск закончился, и я уже на работе, - ответил ей сразу взявший телефон Малевский.
– Сейчас три часа, а для того чтобы разделаться с делами и до вас добраться мне понадобится час. Вы хотите гулять у пруда, не позднее будет время для такой прогулки?
– Мне сказали, что там в хорошую погоду отдыхают даже мамочки с колясками, - сказала Вера, - а погода вроде хорошая. Значит, я вас жду. Когда будете подъезжать, позвоните, и я спущусь.
Наверное, Дмитрий Михайлович наплевал и на дела, и на правила дорожного движения, потому что был в ее дворе уже через полчаса. Они оставили машину и по дорожке через сквер пошли в сторону пруда.
– Я еще там не была, - сказала взявшая его под руку Вера, - но говорили, что идти минут десять. А погода начала портиться. Натянуло тучи, и этот ветер... Но дождя по прогнозу не будет.
– Не холодно в этой куртке?
– спросил Малевский.
– Надо было нам с вами поехать в какое-нибудь заведение и культурно отдохнуть. Здесь хорошо летом, а уже середина сентября.
Переговариваясь, они вскоре добрались до озера. На открытом месте ветер стал сильнее.
– Никаких отдыхающих, кроме нас, - констатировал Дмитрий Михайлович.
– Нет, ошибся, есть еще одна компания, но это не мамочки с колясками. Может, уйдем?
Вдоль берега в их сторону шли пятеро парней.
– Трезвые, - присмотрелась Вера, - и лица русские, на азиатов не похожи. Вряд ли они к нам прицепятся. Но если хотите...
Она ошиблась. Трогать их никто не собирался, но парней рассмешил возраст ее ухажера.
– Смотрите, какая краля, - сказал один из них остальным.
– А кавалер у нее староват. Эй, дед, неужели у тебя еще стоит? Оставил бы ты ее кому-нибудь помоложе, например, нам, а то ведь ты на ней помрешь!
Все расхохотались и ускорили шаг, чтобы объекты развлечения не удрали.
– Бегите!
– крикнул Вере Малевский.
– Я их постараюсь задержать!
– Беги, - поддакнул глюк.
– Кого-нибудь найдешь или позвонишь в полицию. Ничего они ему не сделают, ну врежут пару раз...
С Верой творилось что-то непонятное. Страха не было, была злость, которая росла и наконец превратилась в бешенство. Кинув куртку оторопевшему Дмитрию Михайловичу, она бросилась на парней.
– Ты куда поплыл, дурак!
– крикнула она парню, который удалялся от берега.
– Вода холодная, простынешь!
– Отстань, сука!
– крикнул он в ответ.
– Бешеная!
Трое лежавших стонали, а четвертый был без сознания, но теплый, поэтому Вера не стала никому помогать и поплелась к впавшему в ступор Малевскому.
– Верните куртку, - попросила она, - холодно. Да не пугайтесь вы так! Они вас оскорбляли, вот я и разозлилась.
– И часто вы так... злитесь?
– спросил он, отдавая ей куртку.
– Честно говоря, вы меня напугали больше, чем эта компания. Они хоть живы?
– Если удравший не утонул, то отделаются синяками, - ответила Вера.
– В следующий раз будут скромнее. Видите, последний из них встал. Пойдемте и мы, а то у меня почему-то сильная слабость. Вы так и будете держаться от меня на расстоянии или дадите руку? Не бойтесь, я на вас не брошусь.
– Выложилась, дура!
– высказался до этого молчавший глюк, когда у нее не хватило сил дойти до дома даже с поддержкой Дмитрия Михайловича, и пришлось с полчаса отдыхать на скамейке.
– Надо тебе было так рисковать? А если бы кто-нибудь из них успел достать нож? Видно же было, что это почти нормальные парни.
– Если бы я убежала, эти почти нормальные парни могли избить Дмитрия, - возразила Вера, - или столкнули бы его в пруд, чтобы освежился. Тебе напомнить, сколько ему лет, и кто был инициатором этой прогулки? Пусть уж лучше они сами плавают. Лучше помолчи, и без тебя хреново.
– Зря вы не убежали, - в свою очередь упрекнул ее Малевский.
– Неужели из-за меня?
– Были бы они пьяными, мы бы с вами убежали вдвоем, - ответила она, - а от трезвых, если погонятся, не убежишь. Вы предлагали уйти, а я сглупила. И после этого вас бросать и бежать? За кого вы меня принимаете? Я уже, кажется, отдохнула. Пошли, пока мы не задубели на этом ветру.
С горем пополам добрались до квартиры, и Дмитрий Михайлович был отправлен домой, а Вера выпила горячий чай, укуталась в теплый халат и села на диван.
– Если сейчас лягу, опять начну собирать память и не отдохну, - сказала она глюку.
– Это бешенство было тем, о чем ты мне говорил? Сил совсем нет, но куда-то исчезло и раздражение, а в душе какая-то умиротворенность. Это надолго?
– Если опять появится раздражение, сходишь в промзону и отдубасишь какую-нибудь криминальную компанию, - ехидно ответил он.
– Хорошо хоть из этих никого не убила. Завтра можешь пропустить дневные упражнения, пусть восстановятся мышцы. Удивительно, что ты смогла так быстро двигаться без тренировки и ничего себе не потянула. А вот художника могла отпугнуть. Я бы на его месте испугался. Мало ли чем муж может рассердить жену... Подготовь для него какое-нибудь объяснение, а если не придумаешь сама, подумаем вдвоем.