Приговоренные без суда
Шрифт:
– Я запропастился? Это о тебе ни слуху ни духу. А я здесь! Вот он я! – ответил Максим. – Как дела?
– Да ничего, нормально. – Сергей посмотрел на часы. – Рабочий день вроде бы закончился. Ты сейчас куда?
– Да сам не знаю…
– Что это ты кислый какой? – осведомился Мальков, заметив, что приятель непривычно хмур.
Максим ничего не ответил, лишь махнул рукой.
Адвокат
На следующий день я с утра решил посетить некоторых своих клиентов, которые сидели в следственных изоляторах. Опять назначил встречу Нелле,
Мне казалось, что после вчерашнего инцидента с Кретовым меня могут ожидать серьезные неприятности, тем более после угроз оперативников, они ведь слов на ветер не бросают.
Кроме того, меня очень волновала судьба Кретова: теперь его наверняка объявят в розыск, а прятаться Алексей не будет. Так что задержать его – перспектива достаточно реальная.
Пробыв в изоляторе около двух часов, вернулся к машине.
Нелля была немного испугана.
– Кретов не объявлялся. Звонили из прокуратуры города насчет Рубашкина. А еще ваш знакомый из МУРа, но он не назвался.
– А телефон его не определился? – спросил я.
– Нет, у него номер закрыт. Но он перезвонит. За вами «хвост» поставили.
– Какой?
– Вон, видите, на другой стороне стоит синий «жигуленок». Из него мужчина выходил и интересовался вашей машиной. Я не знаю, может, совпадение.
– Сейчас проверим, – сказал я.
Я тронулся с места и, проехав несколько метров по Новослободской улице, посмотрел назад. Синий «жигуленок» тотчас последовал за мной. Я резко развернулся – он повернул тоже. Я сказал Нелле:
– Спиши его номер.
– Я уже списала. – Она протянула мне листок.
– Ладно, сейчас все проверим.
Я взял мобильник и быстро набрал номер знакомого гаишника, чтобы пробить эту машину.
Через несколько минут я получил информацию, что такого номера на учете в ГАИ нет. Стало ясно, что им пользуются органы. Только вот какие?
Я решил, что лучше всего закончить эту трудовую неделю, съездив в прокуратуру. Тем более что следователь по делу Рубашкина меня спрашивала.
Посещение прокуратуры оказалось очень полезным. Расписавшись за очередные прочитанные страницы уголовного дела, я как бы между прочим поинтересовался у следователя, что случилось с моим предшественником.
– Его убили из-за Рубашкина. Люди убитого авторитета Чеботарева так ему привет передали, – зло пошутила следователь.
– А откуда вы знаете, что это сделали именно люди Чеботарева?
– Мы раскрыли это дело и киллеров задержали. Они признались. Говорят, он специально чуть не сам в СИЗО сел – опасался за свою безопасность. После убийства своего защитника почти полгода другого адвоката не брал.
– Почему?
– Может, подставлять не хотел. Может, сам себя хотел изолировать. Да и никто к нему не шел. Мы хотели назначить ему бесплатного адвоката. Но тут появились вы. А что, теперь хотите отказаться?
– Даже не думаю.
– Почему? Ведь дело опасное.
– У меня надежная охрана.
– Кто, бандиты?
– Нет, меня охраняют органы.
Вместо синего «жигуленка» нас стала сопровождать серая «Волга» – вторая смена…
На следующий день была суббота. Тем не менее я проснулся рано. За прошедшую неделю явно переработал и, проснувшись утром в выходной, чувствовал себя очень уставшим. Телефоны и пейджеры молчали. Никто не звонил, никто не искал. Взглянув в окно, я увидел, что на земле лежит снег.
Я прошел на кухню, сварил кофе и задумался. Казалось, так недавно, несколько лет назад, я закончил МГУ, юридический факультет.
На четвертом курсе жизнь стала меняться. Неожиданно погибли мои родители. Отец был полковником советской армии, мать – домохозяйкой. Как-то они ехали с дачи и попали в автокатастрофу. Я почти целый год жил один. К концу курса встретил свою будущую жену.
Ее звали Ольга. Она училась двумя курсами младше. Я влюбился в нее сразу, с первого взгляда. Ольга была невысокого роста стройная блондинка с голубыми глазами. Но любовь как-то быстро прошла. К тому же Ольга, рассчитывая, что она выйдет из-под опеки родителей, попала под двойную опеку – я также контролировал ее, а она хотела полной свободы. У нас ничего не получилось. После развода прервались отношения с тестем.
В сентябре 91-го года я решил поступить в Московскую городскую коллегию адвокатов, куда стремился еще со студенческой скамьи.
Просидев три-четыре месяца над книгами и вспомнив все, чему учился в университете, я успешно сдал экзамены в это престижное сообщество.
Первые дела были довольно простыми, в основном по гражданскому законодательству. Консультации по жилью и другим бытовым вопросам.
Но вскоре один коллега стал приобщать меня к практике ведения уголовных дел. Вначале я просто был на подхвате. Выполнял роль помощника адвоката. Потом успешно выступил в качестве второго адвоката в громких судебных процессах. Затем начал понемногу вести самостоятельные дела. Прошло еще два года.
Свою профессию я полюбил безумно. Это была динамичная работа: постоянное общение с людьми, решение сложных юридических задач.
И главное – виден конкретный результат. Я являлся творцом человеческих судеб. Конечно, нельзя говорить, что все зависит от адвоката, но он влияет на решение прокурора, судей.
Когда оперативные работники пытались незаконно кого-либо задержать или получить под физическим или психологическим нажимом признание, то здесь у меня было широкое поле деятельности. Я считал себя успешным досудебным адвокатом. Мне очень нравилось не доводить дела до суда, а разваливать их на предварительной стадии. Конечно, это получалось не всегда, мне противостояла мощная госмашина правовых органов, но победы против этого юридического монстра были особенно приятны.
Круг моих клиентов стал расти. Телефон через два года после начала практики звонил не переставая, вызывая меня на бесконечные аресты, допросы к следователям или в суды, где проходили слушания уголовных дел.
Авторитет
Андрей Прохоров сидел за столиком небольшого ресторанчика вместе с Сильвестром и обсуждал с ним текущие дела. После убийства бригадира бауманских прошло уже две недели. Сильвестр был очень доволен этой акцией. Сейчас обсуждалось новое задание, которое Прохорову необходимо было выполнить со своей группой.