Шрифт:
Глава 1. Тёмная грань
Белый мрамор блестел на солнце, переливаясь всеми немыслимыми цветами. Радуга широкой дугой поднималась над водопадом, заставляя голубизну небес искриться волшебством ярких красок. Быстрая, чистая речка плескалась вдоль зелёных холмов, уходя вдаль и теряясь в вечно цветущих Райских Садах.
Трое детей, одетые в сияющие белизной тоги, сидели на берегу реки, болтая ногами и рассматривая свои отражения в чистом зеркале воды. Два мальчика – братья, лет пятнадцати, и девочка, чуть младше, весело смеялись, корча рожицы
– Смотри, что я умею, Аврора! – стараясь привлечь к себе внимание, один из мальчиков сорвал камышинку и, ловко проделав в ней пару дырочек, подул. Раздался звук, похожий на гудок игрушечного паровоза.
– Нигар, с этой дудкой ты можешь поступить в оркестр Сарниэля! – хихикнула девочка, небрежно откинув за спину длинные светло-золотистые волосы. – Немного потренируешься, и станешь солистом!
– А вот и стану! – отчего-то обиделся мальчик, швырнув самодельную флейту в воду. – И ты ещё попросишь меня сыграть для тебя, Аврора!
– Да, лет через пятьсот, – шепнула девочка на ухо другому брату, сидящему возле неё. Тот прыснул со смеху, отчего Нигар покраснел.
– Ну, хорошо, музыкант из меня никакой, – наконец, признался Нигар, уныло кивнув. – Но зато я умею прятаться так, что не может найти даже Михаил! – с гордостью произнёс он. – Вчера я пробрался в его комнату, когда Архангел обедал, и стащил пирожное прямо у него из-под носа! Видели бы вы его лицо, когда пирожное растворилось в воздухе! – захохотал мальчик. – Михаил минуту глаза тёр. Потом стал искать, а я пирожное обратно положил. Вот весело было!
– Я просил тебя не лезть к Михаилу со своими фокусами! – тут же нахмурился его брат, дёрнув Нигара за тогу. – Ты ведь знаешь, Архангел гневается, когда мы попадаемся ему на глаза!
– Да брось ты занудствовать, Белл! – Нигар даже не смутился. – Скажи уж, что просто жалеешь, что сам так не можешь!
– Зато Белл-Ориэль поёт лучше всех! – тут же заступилась за приятеля девочка. – Спой, Белл, а?.. Ну, пожалуйста!
Мальчик улыбнулся, и поднял вверх взгляд своих прекрасных фиалковых глаз. Его светлые волосы небрежно рассыпались по плечам и слегка затрепетали, обдуваемые тёплым свежим ветром. Нигар тут же плюхнулся рядом на зелёный ковёр травы и улёгся на спину, подложив руки под голову. Сунул в рот травинку и приготовился слушать. Он любил, когда брат пел. Несмотря на юный возраст, Белл-Ориэль обладал чуть ли не самым прекрасным голосом в Раю. Когда он пел, замолкали даже птицы, замирала листва на деревьях, и ветер покорно стихал, не смея своим шёпотом портить волшебную гармонию.
Говорили, что голос Белл-Ориэль, которого все вокруг называли просто Белл, получил в наследство от своего отца, который пением мог пленять души и заставлять переживать чувства, доселе не знакомые ангелам.
Белл не старался никого пленять. Он просто пел, наслаждаясь музыкой и растворяясь в ней без остатка. Он никогда не гордился своим голосом, никогда не заставлял себя упрашивать спеть. Музыка была высшим удовольствием, без которого Белл не представлял свою жизнь. Он мог петь часами обо всём на свете: о красоте, любви, прекрасном мире вокруг, о доброте и истине, о небе и Святых чудесах. Он знал наизусть все песнопения хора Ангелов, стоявших у самого Престола. Его чистый голос звучал естественно, без ноты фальши, и его звук разносился над зелёным ковром травы и эхом отдавался от заснеженных вершин гор.
– Ох! – выдохнула Аврора, когда Белл закончил и хрустальный голос стих, растаяв где-то за горизонтом. – Какая прекрасная песня, Белл!
– Спой ещё, – тихо попросил Нигар брата, тайком смахивая слёзы, проступившие на глазах.
– Прости, не могу, – Белл-Ориэль поднялся с травы, отряхивая тогу от пушистых семян одуванчика. – Гавриил приказал всем собраться возле Храма в полдень. У нас занятия – ты забыл?
– Да, точно, – Нигар нахмурился, тоже поднимаясь на ноги. – Только я, наверное, не пойду.
– Почему? – Белл встревоженно взглянул на брата.
– А что мне там делать? Опять выслушивать, как Неллиэль потешается над моими крыльями? – Нигар обиженно засопел. – Как будто я виноват, что они у меня так медленно растут! Все уже летают давно, а я… – он опустил голову, с досадой сжав кулаки.
– Зато ни один из них не умеет телепортироваться так далеко, как это делаешь ты! – Белл ободряюще улыбнулся. – Тебе и летать необязательно. Пока другие будут махать крыльями, чтобы добраться до Земли, ты двадцать раз успеешь там побывать и вернуться обратно!
– Не слушай ты никого, Нигар, пойдём! – вмешалась Аврора, беря братьев за руки. – Неллиэль будет рад, если тебе попадёт от Гавриила.
– Неллиэль просто неразумен пока, – попытался смягчить подругу Белл, но та решительно качнула головой.
– Нет, он просто ревнует к Нигару Олиэн, – она улыбнулась, хитро прищурившись. – Кстати, та сказала, что у Нигара потрясающие глаза, – хихикнула она. – И ещё спросила у меня, может ли она называть его Гин, как это делает Белл.
– Ух! – вырвалось у Нигара, и он смущённо порозовел. – Она действительно говорила с тобой обо мне?
– Конечно, – девочка охотно кивнула, шагая по тропе, возле реки. – В последнее время она только о тебе и говорит. И думаю, очень расстроится, если не увидит тебя на занятиях.
– Всё равно никому не разрешают с нами дружить, – едва повеселев, Нигар снова сник. – Всё из-за нашего отца, ты же знаешь, Аврора.
– Но я-то дружу! – она вскинула голову.
– Михаил и тебе запретит, вот увидишь.
– С чего ты это взял? – тут же встрепенулся Белл. Его фиалковые глаза потемнели от тревоги.
– Я слышал, как Михаил высказывал Эрэли – матери Авроры, что та зря позволяет дочери водить с нами компанию, – чуть слышно признался Нигар, стараясь не смотреть в побелевшее лицо брата. – Архангел хочет, чтобы у нас с тобой не было друзей.
– Вот ещё! – фыркнула девочка, возмущённо вздёрнув подбородок, – Никто не запретит мне с вами дружить! Ты, наверное, не так всё понял, Гин.
Нигар не ответил. Он покосился на брата и вздохнул. Дальше они шли уже молча, пока не приблизились к вратам древнего храма, выстроенного из белого мрамора посреди бескрайнего поля тюльпанов.