Приговоренный к забвению
Шрифт:
Вены на лице Рика начали темнеть, становясь абсолютно черными, как заклубившаяся под его ногами тьма.
Не позволю! Я руками вырву из твоей груди еще горячее сердце, я услышу хруст сломанных позвонков твоей шеи, я вспорю тебе брюхо и реки крови омоют мне сапоги! Сдохни!!!
Отшвырнув от себя щит, он выхватил возникший из тьмы фламберг. Наконец-то!
Ринувшись вперед, Рик с воплем ударил по вращающимся кольцам. Зачарованный меч сломался, но фламберг мягко прошел сквозь них, как сквозь масло. С громким хлопком кольца распались на части — и исчезли, оставив демона в состоянии незавершенного перехода: его копыта так и не стали ногами, руки и торс приобрели человеческие черты, слегка затянувшаяся рана на боку по-прежнему кровила, а морда так и осталось смятой восковой маской с пылающими глазами.
Отшвырнув обломок меча, Рик перебросил фламберг в левую руку — и швырнул в демона поток из воронок пустоты и льда. Невидимый щит противника со звоном рассыпался на части и исчез, поглощенный пустотой. Демон создал меч с алым клинком — но фламберг Рика был сильнее, а рука, державшая его, в два раза быстрей. И Рик принялся наносить удары, рассекая карминовую шкуру. Фиолетовые потоки крови хлынули из ран. Концентрация Рика преодолела точку невозврата, и его руки и ноги двигались с такой скоростью, что за ними невозможно было уследить. Свободной рукой Рик посылал ледяные глыбы и потоки воронок пустоты с ледяными стрелами, не давая щитам демона восстановиться и мешая сосредоточиться для огненной атаки. Пламя пустоты, удар мечом, ледяная глыба — еще быстрей! Аура Рика стала огромной. Удар — и из бедра демона забила проклятая кровь. Шаг в тень, еще удар — и на боку появилась еще одна рана. Бросок ледяных стрел — и в спину чудовища впились десятки тончайших льдинок. Сдохни уже, мразь!!!
Долина огласилась ревом и рычанием, и в этом смешении голосов уже невозможно было распознать, какой из них принадлежит человеку.
Вложив все свои силы в удар, Рик сделал выпад вперед — и магический меч вошел в грудь демона, с хрустом разрывая мышцы и связки. Дикий вопль зверя оглушил Рика. Рывок к себе и в сторону — и тварь, как подкошенная, рухнула ему под ноги.
Рик стоял над телом, тяжело и громко дыша, и смотрел, как хрипит в агонии его враг, как лужа фиолетовой жижи растекается под его брюхом. И подняв меч в последний раз, Рик одним ударом отсек демону голову.
Аура смерти начала медленно угасать, но концентрация продолжала расти. И он уже не мог повернуть ее вспять. Рик чувствовал, как кипевшая мгновение назад ярость превращается в мертвенный холод. Его собственная магия, как вырвавшийся из клетки дикий зверь, растерзав врага, теперь обратилась против него самого.
Покачнувшись, Рик со стоном опустился на землю рядом с трупом врага, и, стиснув голову руками, пытался унять оглушительный шепот, терзавший ее изнутри.
К нему подбежал Тано. Он тряс Рика за плечи, он что-то говорил и говорил — но Рик не слышал ни слова из-за нарастающего гула в ушах. Из глаз по щекам потекли кроваво-черные слезы…
В сознании вспыхнула последняя четкая мысль: амулет инквизитора! Его придется оставить здесь…
Рик сорвал мертвый кристалл со своей шеи — и амулет выпал из покрытых вздувшимися черными венами рук.
Боль накрывала с головой, унося все мысли и чувства в небытие. Потому что смерть, только что бывшая доспехом и знаменем Рика, успела проникнуть внутрь него самого.
Скорчившись на вытоптанной траве, Рик стонал и кричал, не осознавая своего тела, не слыша звука собственного голоса.
А потом наконец все вдруг закончилось…
— Рик!!! — прозвенел над посветлевшей долиной возглас Селины.
Эпилог
Пятый отряд разведчиков вместе с инквизиторами, прибыв на место к вечеру того же дня, сначала решили, что в живых не осталось никого. Увидев убитого демона и лежащие повсюду тела, инквизиторы бросились к печати и занялись начертанием заклинаний. Указания главы экспедиции звучали отрывисто и резко.
— Использовать амулеты! Держать щиты попеременно в три смены! Хэдэс, заморозьте голову демона, вы поедете со мной в Кордию с донесением! И найдите господина Зотикуса!
— Он мертв, — прозвучал изможденный хриплый голос, и одно из тел, которое все посчитали трупом, вдруг зашевелилось и приподнялось.
К нему бросились разведчики.
— Живой? Дайте ему скорей Маритиму! — приказал командир пятого отряда. — Что здесь произошло?..
— Господин инквизитор погиб, наш командир погиб… — начал говорить Тано, пытаясь подняться. Двое воинов поддержали его под руки, чтобы тот не упал.
— Командир, девушка с парнем тоже живы, хотя очень слабы! — раздался возглас одного из разведчиков, осматривающих после боя.
— Бальзама всем! Конрад, сколько у нас с собой флаконов?
— Десять, командир!
Тано взглянул в сторону — туда, где лежал Рик.
— Этому парню… Дайте Маритиму этому парню! — попросил он.
Один из разведчиков, придерживавших его, наклонился к Рику.
— Он умер.
— Я не верю… — проговорил Тано, стиснув руки в кулаки. — Я не верю, он просто в беспамятстве! Дайте ему бальзам, который хотели отдать мне!
Командир подошел к Тано, с пониманием хлопнул того по плечу и присел рядом с Риком. Пощупав ему шею и оттянув веки, прищелкнул языком.
— А ты молодец. Он едва дышит, но еще живой. Эй, Конрад! Влей мальчишке сразу два!
Тано ладонью растер себе влажное от липкого холодного пота лицо, оставляя разводы сажи и крови.
— И там еще должен быть один, одноглазый…
— Спасибо, что вспомнил, — просипел Клыкастый, уже ковыляя к Тано, опираясь на плечо молодого воина. Юноша широко улыбался, довольный, что сумел сам найти и помочь раненому. — Как командир?..
Тано уставился на Клыкастого многозначительным взглядом.
— Вигге погиб.
Губы Клыкастого дрогнули — но он вовремя понял, что хотел ему напомнить Тано.
Остановившись рядом с Риком, Клыкастый отпустил плечо своего поводыря и опустился на колено. Тихо выругался.
Конрад тем временем вливал тому в рот бальзам: два флакона, как и было велено.
— Командир, мы больше никаких останков не обнаружили, только немного какого-то пепла!.. — крикнул бородатый копейщик, остановившись перед тем местом, где раньше лежали тела погибших эльфов. Но сейчас там виднелось лишь огромное опаленное пятно на траве и пригоршни пепла, который медленно растаскивал ветер. Осмотревшись, он убедился, что Эйон пропал. Разбросанные повсюду эльфийские стрелы тоже исчезли.