Приграничье. Клинок Стужи. Дилогия
Шрифт:
— За чмо ответишь. — Макс придвинулся вплотную к Николаю и кулаком несильно толкнул его в грудь. Типа, наметил место для удара.
— Макс, иди погуляй где-нибудь, пока мы разговариваем, а? — попросил я. Еще не хватало, чтобы они прямо тут сцепились.
— Ладно, ладно, ухожу. — Макс сошел с обочины и угрожающе добавил: — Потом поговорим.
— Вот что, Коля, колдун пойдет с нами. — Ветрицкий открыл рот, но я выставил вперед обкусанный бутерброд. — Ты дослушай сначала! Колдун пойдет с нами. И не потому, что мне на твое мнение наплевать, а потому, что с ним у нас гораздо больше шансов дойти до Снежных Пиков целыми и невредимыми.
— Раньше мы сами неплохо справлялись. — Николай гордо оперся о чехол лука.
— Раньше нам везло. — Я решил опустить его с небес на землю. — Вечно такое везение продолжаться не может. Что мы будем делать, если нас вампиры найдут? Стрела с осиновым древком всего одна осталась. Так?
— Придумаем что-нибудь, — уже менее уверенно ответил Ветрицкий.
— Что? Колья осиновые строгать пойдем? Или сразу застрелимся? — Я в упор посмотрел на него. — В общем, так. До Снежных Пиков идем вместе с Жаном. И это не обсуждается. Все ясно?
— Все. — Ветрицкий обиженно сжал губы и отвернулся.
— Коля, — позвал его я..
— Да?
— Спасибо, что с оборотнем помог. Он бы меня порвал. — Мне почти не пришлось делать над собой усилие, чтобы признать это. — И насчет лука я тогда неправ был. Ты уж извини.
— Да чего там, — махнул рукой Николай и, расправив плечи, зашагал к поджидающему его Максу.
Я погрозил тому пальцем, вздохнул и потер гудящие виски. Не рейд, а детский сад какой-то. Будь здесь Крест, мигом бы присмирели и лишний раз почесаться боялись, а мне как няньке за всеми следить приходится.
— Собирайтесь, выходить пора. — Я дожевал бутерброд и вытер руки о штаны.
— Чем пешком идти, не проще обоз какой подождать? — засомневался Жан.
— Не проще, — не согласился я. Теперь понятно, почему меня сразу не разбудили. Ножками топать неохота. — До полудня вряд ли кто проедет, а нам время терять не с руки.
— А ведь и верно. — Жан закинул ремень сумки на плечо. — Если кто с утра из Волчьего лога или Ключей выехал, пока лишь до половины пути добрался.
Мы вышли на дорогу и пошли через поле. Повезет — кто-нибудь нагонит, нет — часа через два сами в Лудино придем. Тем более что погода вполне ничего себе: солнце почти не проглядывало из-за облаков и глаза не слепило, да и потеплело. Только почему я так мерзну? Ох, сейчас бы кофейку горячего с коньячком. На худой конец чаю с лимоном. Я отдернул потянувшуюся к фляжке руку — путь предстоит неблизкий, еще пригодится.
Макс, раздраженно пиная пушистый снег, шел впереди, Ветрицкий с Вороном немного поотстали. Я молча плелся рядом с Жаном. Да и о чем разговаривать с совершенно незнакомым человеком? Нет, конечно, тему всегда найти можно, но особого желания пообщаться у меня не возникало. У Жана, видимо, тоже. Нельзя сказать, чтобы мы и рта не раскрыли, но несколько ничего не значащих фраз нормальным разговором назвать нельзя.
— Как думаете, найдут нас вампиры? — Я потеребил рукав фуфайки, пытаясь почесать зудящее предплечье.
— Кто их знает? — Жан поправил съехавший ремень сумки. — Не должны. Но если ауры ваши запомнили и даже случайно рядом окажутся — обязательно достать попробуют.
И снова тишину нарушали только скрип снега под ногами и тихо переговаривающиеся сзади парни. Ветра не было, но облака над головой неслись с бешеной скоростью. Темно-зеленый лес впереди время от времени светлел, и по полю начинали бег полосы сверкающего под солнцем снега. Разрывы в тучах стремительно смещались, и освещенные пятна часто исчезали, даже не успев добраться и до середины поля.
— У вас, я смотрю, больно амулеты хитрые. — Жан повернул голову, и я увидел почти незаметную паутинку белых шрамов, тянущуюся от виска к скуле. На последствия ранения не похожи, уж больно аккуратные. Если бы не покрасневшее от мороза лицо и солнечный свет, ничего разглядеть бы не получилось. — Глядишь, и не смогут вас по аурам отыскать.
— Хитрые? — переспросил я и хмыкнул. — Да нет, вроде стандартное все.
— Ну, может быть, — не стал спорить колдун, но мне показалось, что он остался при своем мнении.
— Ворон, ты как думаешь, в Лудине затариться съестным получится или там три шкуры сдерут? — повернулся я к идущим сзади парням.
— Лед, я тебе еще раз повторяю — я в Лудине ни разу не был, — отмахнулся Ворон и спросил у Ветрицкого: — А это что у тебя за ножичек?
— Это не нож. — Николай вытащил клинок из ножен и поймал солнечный луч украшенным драконами лезвием. — Это саньцайцзянь. Вот и отверстие для веревки.
— У кореша моего почти такой был — ну, он по дурости его всегда с собой и таскал. Так вот, отработался парнишка как-то по формовкам на рынке, чешет домой, никого не трогает. И тут менты. А у него такое палево на руках. Был ему тогда и сань, и цзянь, две недели кровью ссал. — Ворон оценивающе осмотрел нож. — Как ты сказал, саньзаоцзянь? Откуда слова такие умные знаешь?
— Я у-шу занимался. — Ветрицкий убрал нож.
— А! Ты из этих. Видел тут недавно двух узкоглазых — все никак не могли решить, что круче — боевые грабли или боевая лопата.
— Зря смеешься. Умеючи…
— Вы в Лудине раньше не были? — Я потерял интерес к их разговору и решил расспросить Жана по более важному для нас вопросу. И заодно выяснить хоть что-нибудь о нем самом. — Не знаете, как в селе с едой?
— Бывать там не доводилось, но по опыту могу сказать…
— Смотрите!
Крик Макса заставил меня вздрогнуть и машинально скинуть с плеча ружье. Что случилось? Неужели засада? Но Макс повел себя странно: он не стал хватать висящий на ремне автомат, а, открыв рот, молча уставился на нас.
— Чего блажишь? — Ветрицкий потер покрасневший на морозе нос. — Рот закрой, муха залетит.
— Пирамида! — Макс трясущейся рукой ткнул куда-то нам за спину.
— И когда только чем закинуться успел? — прикинул Ворон. — Это ж вроде с ангеликса всякая экзотика мерещится…