Приграничье. Клинок Стужи. Дилогия
Шрифт:
— На аппетит никто не жалуется, а на голодный желудок пить — окосеем махом, — не пошел я на уступку. А то так мы оба фляна еще до горячего приговорим.
— Да ну тебя. — Ветрицкий почесал щеку и с ужасом уставился на прилипший к пальцу длинный кусок отслоившейся кожи. — Это что?!
— Да не парься, — сразу просек, в чем дело Ворон, — обгорел просто.
— Обгорел?! Зимой?! — Николай подцепил край отошедшей кожи и отодрал лоскут размером с полщеки. — Не гони.
— Обычное дело, — подтвердил я. — Да не бойся ты. По первому разу все облазят.
— С ума сойти. — Коля ожесточенно тер щеки, пытаясь скомкать омертвевшую и легко отрывающуюся кожу. — А где очки лицо прикрывали, нормально все.
— Да это ерунда, — махнул рукой Макс, сам облазивший всего недели две назад. — Некоторые каждый месяц сгорают.
— Иди ты!
— Я серьезно. Сам наверняка видел красномордых. Это у них от солнца.
— Гадство!
— А то. Я, когда веки облазили, думал, сдохну. — Макс о чем-то задумался.
— Это не опасно? — Николай занялся заросшим длинной щетиной подбородком.
— Наплюй, главное, чтобы мутации не пошли, — нетерпеливо развернулся на стуле в сторону кухни Ворон.
— А могут? — судорожно сглотнул Ветрицкий.
— Запросто. Тогда одна дорога — в Черный квадрат.
— Куда?
— В гетто. Не бери в голову, туда только конченых уродов закрывают. Красная морда — это ерунда. — Мне припомнились мрачные, обнесенные колючей проволокой бараки гетто. Последнее пристанище для тех, кого Приграничье переварило и превратило в странных созданий, иногда лишь отдаленно напоминающих людей. И патрульным из-за возможных осложнений, а вовсе не из-за заботы о людях, давали отдохнуть в Форте времени не меньше, чем длился предыдущий рейд.
— Зачем закрывают?
— Для их безопасности в основном. — Я расстегнул воротник фуфайки. Уродов никто не любит. Особенно жители ближайших к Черному квадрату кварталов.
В зал вошел низенький хозяин, двумя руками удерживавший огромный, заставленный посудой поднос. Пристроив его на краю стола, он начал быстро выставлять на стол тарелки и стаканы. Закончив с этим, исчез на кухне и минуту спустя появился с супницей, из которой торчала ручка черпака. Интересно, у него прислуги вообще нет? Вон как лихо с тарелками управляется. Или помощники к вечеру подходят?
— Хозяин, это ж мандаринами пахнет? — потянул носом Макс.
— Ну, — простуженно прогундосил тот.
— Почем?
— Червонец.
— За пуд? — полезли на лоб глаза у Ветрицкого.
— За фунт.
— Сам ешь, — пододвинул к себе тарелку с супом Макс.
— Ваше дело, — пожал плечами хозяин и ушел на кухню.
Я разлил в стаканы граммов по пятьдесят горилки:
— За здоровье!
— Будем.
— Неплохо. — У Макса сразу же заблестели глаза.
— Да ну, отрава. Не умеют хохлы водку делать. Вот медовая з перцим — гарна штука. — Николая перекосило, и он отправил в рот полную ложку супа. — Запивона нет?
— Какой тебе еще, Лучник, запивон нужен? Суп ешь. — Макс взял бутылку и снова набулькал в стаканы. — Хорошо пошла.
— Между первой и второй… — поднял стакан Жан.
Я выпил, взял небольшую ржаную лепешку и начал есть суп. Ворон правильно сказал, надо кушать, а то развезет. Сорокаградусную запивать себе дороже. Суп вкусный, разве что мяса могло быть побольше, а костей поменьше. Но это так, мелкие придирки.
— Теперь согрелся? — Макс уже выхлебал тарелку супа и ногтем лениво ковырялся в зубах.
— Вроде. — Я прислушался к своим ощущениям. Согреться согрелся, только кости чего-то ломит. Погода меняться будет? Меновазином бы натереться.
— Вы сейчас куда, на рынок? — Ворон вылил себе в тарелку остатки из супницы.
— Да надо бы, — задумался я.
— Зачем? — Ветрицкий выловил из супа кость и начал обгладывать с нее мясо.
— Еда, лыжи. Может, что-нибудь типа плащ-палаток присмотрим.
— Понятно. — Николай кинул обглоданную кость обратно в тарелку. — Что за мясо, кстати?
— А ты уверен, что хочешь знать? — оторвался от еды Жан.
— Не-а.
— Вот видишь…
Увидев, что суп съеден, хозяин унес супницу и принес взамен большое блюдо с жареной рыбой, кастрюлю с макаронами и чашку с острым соусом. Не отметить это событие было нельзя, и мы еще раз выпили. Жан ел мало и вскоре, осоловело откинувшись на спинку стула, прикрыл глаза.
— Обожаю карасей! Самая та закусь. — Обрадованный Ворон вытаскивал кости из немаленькой рыбины. Вроде шпендель, а жрет за троих. И куда только девается?
— А на что закупаться будем? — дурацким вопросом испортил мне настроение Макс.
— Вопрос, конечно, интересный, — тяжело вздохнул я. — Поскольку бабок нет, придется продать что-нибудь ненужное.
— Чтобы продать что-нибудь ненужное… — напомнил мне Николай.
— К счастью, не все ненужное приходится покупать, — усмехнулся я.
— На что это ты намекаешь? — забеспокоился Ветрицкий.
— На ножик твой с дракошками он намекает, — загоготал Макс.
— А почему на мой нож, а не на твой кинжал?
— Да пожалуйста, для пользы дела не жалко, — великодушно согласился Макс. Вот и хорошо, никто его за язык не тянул, теперь можно будет раскулачивать без проблем. Парень сплюнул рыбьи кости и гордо улыбнулся. — Мне этот кинжал на фиг не нужен. У меня мачете есть.
— Макс, ты как скажешь что-нибудь, — оторвался от карася Ворон, — хоть стой, хоть падай. Что ты в этой железяке нашел?