Приграничье

Медленно и осторожно, как подобает в его годы, космический транспорт «Калибан» спускался в порт Форлон. Калвер, второй помощник, из обзорного экрана контрольной рубки взглянул вниз на непривлекательный пейзаж, вереницу бесплодных холмов и гор, покрытых шрамами рудников; на огромные кучи шлака, высотой почти как горы; на уродливые маленькие городки, над каждым из которых возвышалась высокие, извергающие дым трубы фабрик и заводов по очистке; на реки, которые даже с этой высоты

«Это и есть Лорн — индустриальный центр Приграничья, — подумал Калвер. — Дальше лежат нищие миры. Тут я сойду. Дальше некуда лететь…»

Капитан Боуэр, довольный тем, что его корабль, переведенный в безопасный режим автоматического контроля, плавно скользит вниз, повернулся ко второму помощнику:

— Вы уверены, что именно здесь хотите получить расчет, господин Калвер? — поинтересовался он. — Вы совершенно уверены? Вы — хороший офицер, и мы бы хотели оставить вас. Форма Королевской не может сравниться с формой офицеров Межзвездной, но у нас неплохое обмундирование…

— Благодарю вас, капитан, но я уже решил, — ответил Калвер, чуть подняв голос, так чтобы его можно было расслышать сквозь приглушенный грохот дюз. — Я подписал контракт на работы на Элиноре, понимая, что стану работать в Приграничье. Третий помощник с легкостью меня заменит.

— Прешь, как бык на ворота, — усмехнулся первый помощник Харрис.

— Возможно, — пожал плечами Калвер.

«Может, все так и есть, — подумал он. — Может, это чистый мазохизм бежать из теплых миров Центра на изолированные планеты Приграничья? Может, меня подкупили их названия? Туле, Ультимо, Далекая и Одиночество…»

— Порывистый ветер, черт побери! — выругался Боуэр, переключив внимание на пульт управления. Старый корабль вздрогнул и жалобно взвыл, когда полыхнули корректирующие дюзы и мгновенно шум в рубке управления достиг невыносимого уровня.

Когда шум немного поутих, снова заговорил Харрис:

— На Лорне всегда ветрено. Ветер холодный, пыльный и воняет жженой серой…

— Я не останусь на Лорне, — возразил Калвер. — Я слишком долго пробыл в космосе, чтобы искать работу на планете, особенно когда нет никакого стимула.

— Станешь одним из приграничников ? — поинтересовался капитан Боуэр.

— Да. Я слышал, они испытывают недостаток в офицерах.

— Всегда, — поддакнул Харрис.

— И все же почему бы вам не остаться с нами? — вновь спросил капитан.

— Благодарю вас, но…

— Приграничники ! — фыркнул первый помощник. — Это — странная компания, запомните, Калвер. Сбежавшие из Межзведной транспортной компании, из Службы изысканий, Королевской почтовой службы, Трансгалактических клиперов…

— Я и сам бежал из Межзведной, — проворчал Калвер.

Теперь порт Форлонг оказался много ближе, слишком близко для того, чтобы продолжать разговор. Грязная, щербатая бетонная площадка поднялась им навстречу. «Калибан» опустился в облаке искр; пыль поднялась из-под дюз, работающих на малой мощности. Корабль коснулся земли, тяжело качнулся и заскрипел, словно старик. Потом неожиданно наступила неестественная тишина — грохот ракет стих.

Первым нарушил ее Харрис:

— А их корабли… — протянул он. — Их корабли… Древние обломки, большинство — переделанные из судов эпсилон-класса, списанные из Межзвездной. Они рассыпаются от старости… Некоторые еще работают на старых эренхафтских движках…

— А разве «Калибан» не эпсилон-класса? — кротко поинтересовался Калвер.

— Да. Но тут все по-другому… — убежденно продолжал Харрис.

«Угу, — подумал Калвер. Он еще раз припомнил все детали этого разговора, стоя на трапе у воздушного люка. — Да, „Калибан“ — другой. Хоть он и эпсилон-класса, до сих пор может собой гордиться, как гордятся им его офицеры и хозяин. „Госпожа Одиночество“ была кораблем того же класса, возможно, ничуть не старше „Калибана“, но выглядела настоящей развалюхой».

Калвер посмотрел на носки своих сапог, которые были надраены, когда он покидал отель. Теперь их покрыла толстая корка пыли. Скосившись на эполеты, новые, с косичкой второго офицера Приграничья, подшитые на старый френч, Калвер убедился, что они тоже покрыты грязью. А он не любил подниматься на борт небрежно одетым. Офицер отряхнул мундир. С помощью платка вернул блеск сапогам, потом выбросил его и только после этого полез по шаткому пандусу.

На «Госпоже Одиночество» не существовало вахтенного воздушного люка, но Калвер знал, что показной лоск уменьшается почти обратно пропорционально увеличению расстояния от центра галактики. Вздрогнув, Калвер уставился на переговорное устройство.

После изучения кнопок он надавил на ту, которая была подписана «Первый помощник». Никто не отозвался. Калвер попробовал кнопки с надписями «Контрольная рубка», «Подсобка», а потом «Капитан», затем оставил в покое бесполезное приспособление и открыл внутреннюю дверь воздушного шлюза. Он бы, наоборот, сильно удивился, обнаружив, что приборы ручного контроля работают. В итоге, он без приглашения вошел на корабль. Хорошо зная расположение кают на судах подобного класса, Калвер направился прямо к осевой шахте. Некоторые из судов класса эпсилон были оборудованы легкими лифтами для использования в портах. Однако Калвер не удивился, когда оказалось, что на «Госпоже Одиночество» нет такой роскоши.

Кто-то с грохотом протопал по винтовой лестнице, установленной в осевой шахте, ведущей прямо к каютам офицеров. Калвер остановился и подождал. Наконец топавший появился в поле зрения. Это оказался мужчина возраста Калвера, не старше. Форма астронавта плотно облегала тощее тело. Он носил эполеты приграничника — три золотых шнура первого помощника, а над ними крылатое колесо, кокарду его фуражки украшали звезды и ракеты, так что та напоминала корону.

Поднявшись на палубу, незнакомец посмотрел на Калвера, заставив незваного гостя неожиданно почувствовать себя нескладно высоким.