Пригвожденное сердце
Шрифт:
Он содрогнулся до глубины души.
Жертвоприношение не удалось. Ему следовало испытывать горечь потери, а ее не было. Утрата груды камней не представлялась столь уж значительной. Эмоциональной вспышки, обращенной к богу, не последовало. И взамен они ничего не получат. Теперь у него не остается средств к спасению своих близких.
Высоко наверху небеса становились ярко-красными; песок под ногами раскалялся. В форте вот-вот взорвется горючее. Пока здание было еще в целости и выбрасывало вверх клубы дыма.
С ощущением холодной опустошенности Крис обернулся к смотревшим на него соседям.
— Простите... мне думалось... — Царившая в нем пустота не дала договорить.
Марк и Ходджсоны взяли ружья наперевес и повернулись навстречу краснолицым тварям, двинувшимся в сторону людей.
Майор, вконец сбитый с толку, неверной походкой отделился от остальной группы.
— Мне нужно домой, — проговорил он растерянно.
Один из краснокожих двинулся ему навстречу, длинные его руки свисали по бокам обманчиво безмятежно. Тварь шла к своей жертве, как профессиональный грабитель.
Собака старика зарычала и кинулась на монстра, пытаясь куснуть его мелкими зубами. Вначале «красный» не реагировал, потом его длинные руки ожили. Мак только пискнул; хребет бедняги был переломан. Собака беспомощно возилась в песке, оставляя мокрый след.
— Мак, сюда, мой мальчик. Ко мне, ко мне...
Где-то в тумане раздался хруст, и собака замолкла.
Сафдар сделал еще шаг вперед. Кольцо вокруг горстки людей сжималось.
Дэвид открыл глаза и стащил с головы полотенце. Ссадина на лбу ныла.
Сначала он испугался и прикрыл веки. Все представлялось ему в каком-то темном тумане. Потом вдруг в воображении возникла пара танцующих — совсем-совсем близко. Собственно, сначала ему показалось, что это один человек — мальчик вроде него. Потом фигуры разделились, и людей стало двое.
Затем воображаемая тьма стала исчезать, и внутрь ворвался яркий свет.
Второй танцор заговорил с ним.
Дэвид оглянулся: поблизости сидел с мрачным видом Тони Гейтман; Марк стоял с ружьем на плече; ужасные красные страшилища тоже были там. Мама как-то странно поглядывала на отца, глаза ее наполнились влагой и блестели.
Слезы — вот что это такое.
— Мама, не плачь, я знаю, что нужно сделать. И все станет хорошо.
Она его не понимала... Но он-то понимал, что необходимо предпринять; ведь в отличие от взрослых он обладал тайной.
— Мама, я хочу встать.
Она его отпустила; полотенце скользнуло на землю.
Отец в его сторону не смотрел, он был поглощен зрелищем красных чудищ. Дэвид дождался, когда мать тоже отвернется.
И побежал.
— Крис! — прорезал тишину вопль Рут. — Держи его!
Крис оглянулся. Дэвид бежал по берегу в направлении насыпи между двух сафдаров.
Те не делали попыток его поймать. Еще много времени... еще много времени для забав с мальчишкой — так, как нам заблагорассудится...
Крис кинулся вслед за ним по берегу, сжимая в руках молот. К тому моменту, когда он добрался до насыпи, Дэвид прошел уже треть пути.
— Дэвид, вернись! Туда нельзя!
Дэвид не слышал или притворился, что не слышит отца, и продолжал свой бег — маленькая светловолосая фигурка в красном свитерке и джинсах сверкала голыми пятками по кромке воды.
Крис пытался пробежать там же; волны теперь доходили до колена и сильно затрудняли движение. Дэвид же каким-то чудом пробирался между волн прибоя легко и быстро.
Крис молил Бога, чтобы Дэвида не сшибло волной — туда, к ждущим сафдарам. Он спешил изо всех сил, еще не понимая, что ему делать, когда он догонит сына. Форт полыхал, в дыму можно задохнуться. Как они попадут назад? Если станут возвращаться тем же путем, то угодят в лапы сафдарам. Время... и жизнь... утекали...
Что-то обвило ему ноги. Крис упал лицом вперед, обдирая в кровь руки.
А потом, стоя на коленях, вдруг прекратил свои метания.
Он понял, что не должен больше преследовать Дэвида.
Маленькая фигурка проскочила в открытые ворота форта, внутри которых вился дым, уходивший в багровые небеса.
Внутренний голос молил его идти вперед и вытащить мальчика из горящего строения.
Но другой голос, голос второго танцора, говорил: Нет.
В этот момент раздался последний взрыв, взрыв титанической силы. Казалось, само небо разверзлось; со двора выплеснулся фонтан пламени, окутывая море золотым сиянием. Крису пришлось зажмуриться, но он продолжал наблюдение, это был его долг.
Верхняя часть форта — с окнами и балконом — отделилась от остального здания и взметнулась ввысь с оглушительным грохотом. Подобно каменной ракете, она шла все выше и выше в розовые небеса. Затем очень тихо разделилась пополам, и, извергая дым и огонь, обломки повалились в морскую пучину.
Крис широко раскрыл глаза. Куски горящего дерева сыпались каменным дождем сверху и со свистом падали в воду. Колесо от сгоревшей машины пролетело как метеор и тоже упало в море.
Форт превратился в кучу горящих камней.
Где же Дэвид?
Крис, его отец, позволил сыну убежать в дом. Теперь Дэвид погребен в аду.
Словно ощутив детский запах, он буквально взвыл — его единственный сын!
Поток воспоминаний затопил мозг; это было больше чем горе — Криса потрясло до основания души.
Дэвид... Вспомнились первые дни после рождения ребенка и то, как он принес домой из больницы белоснежный сверток. Или тот случай, когда мальчик свалился с велосипеда и сильно поранил подбородок. Ему было три года, и Крис с ума сходил от тревоги; они с Рут, держа ребенка на руках, помчались к врачу. А два года спустя, когда мальчик поднял их среди ночи и стал жаловаться на головную боль? Перепуганный Крис тогда решил, что это менингит.