Приходящие из Мора
Шрифт:
— Какое разберемся? — воскликнул Лука. — Убираться надо отсюда!
— Я никуда не поеду.
— Ты с ума сошел, старик!
— Я прожил здесь всю свою жизнь, здесь ее и кончу. Не поеду. А ты, вот что… Забирай Маринку. Дарью тоже бери, если захочет. И езжайте.
— Нет!
— Я сказал — езжайте!..
— И не подумаю. Только все вместе.
— Ну и дурак!
— Но…
— Все! Я сказал! Пойду заново готовиться к обороне.
— … так же нельзя! — промямлил Лука.
В пустоту. Старик ушел, гремя костылем.
Ну, хорошо, —
Они осмотрели все повреждения в доме и предварительно оценили обстановку. Хуже всего было то, что вышел из строя генератор. Запасной аккумулятор тоже оказался бы кстати, но — увы!
— Если этим тварям пришло в голову сломать генератор и батарею, они могут взяться за автомобиль, и тогда мы все обречены! — уговаривал он старика. — Нам надо уезжать. Туда, где есть люди…
И вдруг он, в который уже раз малодушно подумал о том, что людей они вполне могут больше и не увидеть.
Старик не слушал его и не слышал. Тогда Лука решил показать ему открученную петлю.
— Да что ты меня пугаешь. Я и так понимаю, что с головой у них все в порядке.
«Зато у тебя нет!» — зло вспыхнул Лука, но промолчал.
Он бы мог сбежать, конечно, прихватив с собой Марину, но старики… Она никогда не простит его.
Глядя, как Фаддей уверенно разбирается с повреждениями, Лука, погрузившись в какую-то безысходность, пытался бороться с собой. Со злобой на старика, с собственной нерешительностью.
Он пытался со всех сторон рассмотреть этот, теперь уже непреложный факт: о том, что твари из леса разумны.
Вампиров и прочую киношную нечисть отбросил сразу. Понятно, что твари — необычные существа. И напрашивалось наиболее логичное объяснение — мутанты непонятного происхождения. И эти твари, похоже, объявили охоту на людей.
А Игнат — кто же он? Человек, мутировавший до неузнаваемости? Возможно, что это именно он убил Василия. Также велика вероятность его причастности к исчезновению Евгении. Непонятно, что произошло с Еносием, но история с его мнимым оживлением — какой-то бред. «А что могло стать с Виктором?» — испугался вдруг Лука за брата. — «И с егерями…»
Он вспомнил рассказ из тетради Сергея о скале демонов (теперь он не брал ее название в кавычки, даже мысленно). Странные монахи, без всякого сомнения, откармливали в лесу каких-то чудовищных существ, которые их же самих потом и сожрали. Если этот рассказ — правда, что мешало какому-нибудь из чудовищ выжить (если допустить, то и не одному!), а после дать потомство. То, что они не проявляли себя на протяжении многих лет, вполне объяснимо — в глухом лесу можно прятаться сколь угодно долго. Но ведь происходили странные исчезновения людей в лесу. За годы, наверняка, было немало случаев.
А с другой стороны, этот странный человек Игнат мог экспериментировать над чем-то в (сразу вспомнились баночки с уродцами на столе в его доме) и, допустим, ситуация вышла из-под
«Нехорошее здесь место, Лука…» — вспомнил Стрельников его слова. Почему Игнат предупреждал? Не потому ли, что боялся себя и предугадывал вероятность собственного безумства? И ведь как-то сомнительно, что Игнат мог опуститься до того, чтобы убить семью Фаддея.
Но как же та встреча, когда Лука пробрался в его дом? Ведь Игнат не тронул его даже пальцем, хотя имел возможность убить, пока Лука таскался по темным комнатам. Да и тогда, когда он так испугался, что позабыл о ружье…
Лука и сейчас содрогнулся, вспомнив ужасающе бледное лицо и черные руки, загородившие глаза от света.
Он пытался вспомнить, на кого было похоже человекоподобное существо, бежавшее от дома вместе с мелкими тварями, когда они с Мариной выехали из леса. Нет, определенно не Игнат, — тот повыше ростом.
Тогда кто?
Еносий? Или Василий — мог ли этот мерзкий старик выжить, если Игнат лишь ранил его? Или это была Евгения, тоже превратившаяся в монстра?
Бредятина какая-то.
Картина складывалась абсурдная. Но, хоть какая-то. Лука поделился соображениями с остальными. Реакция была разной. Бабка Дарья махнула рукой; она далека была от того, чтобы впадать в панику, но в данной ситуации не видела никаких других объяснений помимо того, что «это Бог нам испытания дает — конец света, чего еще тут думать». Марина понимала, что происходящему можно найти рациональное объяснение. И если понять, что происходит, тогда, возможно, станет легче бороться с существами. Фаддей и вовсе заявил, что ему даже интересно, чем это все кончится.
Они убрали все, что мешало держать надежную оборону. Вырванные ставни дед укрепил заново. Забил их намертво, каждую — дюжиной здоровенных гвоздей. В дом втащили все, что могло помочь отбиваться на случай проникновения — вилы, грабли, лопаты, кирку, два лома и еще кучу всяких железок, в том числе так и недоделанные Фаддеем пики (их следовало хотя бы убрать со двора, чтобы не достались в чужие руки-лапы). Случайно наткнувшись на сигнальный факел в кладовке, Лука обрадовался этой находке как ребенок. Фаддей припомнил, что отвертка, которой была откручена петля, хранилась в инструментальном ящике на террасе. Ящик тоже втащили в дом. Крышка подполья была укреплена дополнительной скобой, а новые петли Лука прибил гвоздями и загнул их с противоположной стороны.
Далекие крики стали доноситься ближе к вечеру, когда сырое небо помутнело настолько, что напоминало начало осени. Дождь стал уже совсем мелким, но все еще сыпал, не переставая.
Еще осталось время заняться машиной. Под бдительным контролем деда, Лука загнал ее во двор, открутил фару. Выбрав провод подлиннее, закрепил фару на стене таким образом, чтобы автомобиль хорошо освещался.
— Пусть светит от аккумулятора, а где-нибудь посреди ночи заведу двигатель.
— Бензина-то хватит?