Прииск «Безымянный»
Шрифт:
Шёл густой мокрый снег, дул пронизывающий ветер, завывавший в разбросанных обломках самолёта. Когда закончили спасательную операцию, на улице уже смеркалось. Собрались в развороченном фюзеляже.
– Товарищи пассажиры, прошу внимания, – сказал второй пилот. – Ввиду произошедшего чрезвычайного происшествия как член экипажа самолёта командование я беру на себя. Прошу безоговорочно выполнять мои команды. От этого будет зависеть наша жизнь.
Никто не проронил ни слова. В эту минуту каждый подумал, как ему выжить и вернуться домой. По сравнению с другими им повезло, но в том положении, в каком они оказались, не было ни малейших гарантий, что они не пополнят список погибших.
– Товарищи, докладываю обстановку, – продолжал пилот. – Из-за неблагоприятных погодных условий наш самолёт потерпел катастрофу и полностью разрушен. Первый удар пришёлся на левую плоскость, отломившуюся вместе с мотором. От второго удара развалилась пилотская кабина. В живых осталось восемь человек. Из них четверо тяжело ранены. Мы с вами, слава богу, пострадали меньше их, а кое-кто может даже нормально передвигаться, – он показал на Ивана, прижимавшего руку к груди. – Наши действия следующие: в первую очередь мы занимаемся своим жизнеобеспечением. Для этого нужно разжечь костёр. Вокруг нас, как вы видите, нет ни одного дерева, поэтому собирайте всё, что может гореть. Надо продержаться до утра, а там что-нибудь придумаем, – поёжился он от холода. – А сейчас мы с Иваном приступаем к поиску энзэ – бортового пайка. Он должен быть где-то здесь, но для того, чтобы его найти, нужно будет перевернуть груду обломков. В энзэ есть также лекарства.
Только он закончил, послышались стоны. Раненые терпели из последних сил, но при упоминании о лекарствах не выдержали. Требовалось срочно оказать им медицинскую помощь.
– А вы и вы, – Сенькин показал на мужчину в кухлянке и военного, которого Иван вытащил из сугроба, – поищите что-нибудь съедобное в вещах пассажиров. И тёплую одежду, – добавил он, посмотрев на Ивана. – Кстати, я должен знать списочный состав экипажа.
Видно, по привычке второй пилот назвал их членами экипажа. Знакомство со своей командой он начал с Ивана. Узнав, что тот молодой специалист-геолог, он подал ему руку и сказал, что когда-то сам хотел стать геологом.
– А вы кто? – отойдя от Ивана, спросил он военного.
– Майор Синицын, начальник штаба воинской части, – представился тот. Майор назвал даже номер части, в которой служил. По тому, как он докладывал, было видно, что это военный до мозга костей. Майор ещё говорил, но Сенькин уже разговаривал с мужчиной в кухлянке.
– Подполковник Свиридов, старший оперуполномоченный Якутского управления Министерства госбезопасности, – чуть не шёпотом прохрипел чекист. Если бы Иван стоял дальше, то ничего бы не услышал. – Я выполняю ответственное задание, поэтому прошу оказывать мне помощь.
– Какую помощь? Сейчас надо спасать раненых! – вспылил Сенькин, но, спохватившись, быстро перевёл разговор в мирное русло. – Товарищ подполковник, простите, вначале мы займёмся решением жизненно необходимых задач, которые я назвал, а потом всем остальным. В том числе и решением ваших проблем. Мы поговорим с вами позднее.
Всю ночь Иван не сомкнул глаз. Следовало поддерживать огонь, дежурить возле раненых. Почти все они бредили во сне, а бортрадист громко кричал. В бреду он звал какую-то медсестру Раю, которую умолял, чтобы она вынесла его с поля боя. Иногда он приходил в себя и просил воды. На этот случай у Ивана стояло ведро кипятка на костре. Эту же воду он пил сам, утоляя жажду и согреваясь от холода. Ночью снег прекратился, резко похолодало. По словам Сенькина, температура опустилась примерно до 30 градусов.
Утром пилот снова провёл собрание. По его сообщению, о случившейся катастрофе должны были знать даже в Москве, поэтому их будут искать и непременно найдут. Только для этого надо находиться на месте катастрофы. Весь вопрос заключался во времени: продуктов при самой строгой экономии могло хватить всего на пять дней, топливо для костра могло закончиться уже на следующий день. По решению собрания, стали ждать помощь. В их положении казалось трудно принять какое-либо другое решение: за ранеными требовался постоянный уход. Но Ивана не покидала мысль о том, что надо спускаться вниз.
– Там теплее и, в конце концов, есть дрова, – говорил он пилоту, – а главное, должна быть река, по которой можно будет сплавиться. Там должны быть люди…
Он попросил у Сенькина карту, но тот отказал.
– Не могу, она секретная.
– Ну и что? – с вызовом ответил Иван. – Я только посмотрю, где мы находимся.
Будто извиняясь, пилот тихо произнёс:
– Пойми меня правильно, я дал подписку о неразглашении государственной тайны. Если узнают, меня лишат допуска к секретным материалам, а без допуска я никто – придётся уходить с работы.
– Да кто узнает? Здесь же все свои.
– Ты ошибаешься, первым меня заложит чекист. Сдаст с потрохами за милую душу – такая у него работа. Для этого он приставлен сюда.
С трудом Иван его уговорил. На штурманской карте он увидел гриф «Секретно», подтверждавший слова пилота. В месте падения их самолёта, которое показал Сенькин, стояла абсолютная отметка «1997». Вот какой высоты достигала гора, на склоне которой они находились. Вокруг стояли горы пониже, и только на севере и северо-западе вершины некоторых гор превышали две тысячи метров над уровнем моря. Внизу, примерно в восемнадцати километрах от них, как подсчитал Иван, петляла горная река со странным названием Бурхала, по которой можно было сплавиться. Но чтобы до неё дойти, пришлось бы подняться на перевал и переправиться через небольшую речку. А до ближайшего населенного пункта напрямую насчитывалось больше ста километров, по реке получалось в два раза больше. Преодолеть такой сложный путь могли только здоровые люди. Таковых среди них не было.
В полдень потеплело, и снова пошёл снег. Вначале, как в хороводе, закружились редкие пушистые хлопья, потом посыпалась мелкая крупа. В хвосте фюзеляжа Иван приметил плоские деревянные ящики, которые загрузили в Охотске. При падении их раскидало, и теперь они валялись повсюду. Он схватился за ручку, но ящик оказался неподъемным. Иван дернул сильней, тот только шевельнулся. Взяв топор, он стал ломать крышку. После нескольких ударов ящик поддался, и, к удивлению парня, из него посыпался жёлтый песок.
– Ничего себе подарок! Так это же золото!
Пока он думал, что делать с содержимым ящика, подошёл Свиридов. Увидев открытую крышку, он закричал:
– Прекратить! Пристрелю как собаку. Я приказываю немедленно все собрать и заколотить ящик! Выполнять мою команду!
Для пущей убедительности он направил на Ивана пистолет. От неожиданности парень опешил. Чёрный ствол оказался всего в нескольких десятках сантиметров от его головы. Ничего подобного Иван никогда ещё не испытывал.
– Там золото. Я отвечаю за него своей головой! – кричал военный. – Если не хватит хоть грамма, я тебя посажу. Выполняй приказ.