Приказ(Рассказы)

Тайц Яков Моисеевич

Назавтра выпал второй снег. Тома достала было коньки, но тут и второй снег растаял.

Тома сердилась на погоду. Каждый вечер она слушала радио. Наконец сказали: «Ожидается похолодание, небольшой мороз».

Тома встала рано, кинулась к окошку — верно: улица покрыта ледком. Все идут осторожно, ворчат:

— Ох, и скользко!

А Тома радуется. Она поскорее надела лыжные штаны, кофту, шапочку, привинтила коньки, повязалась шарфом и шагнула к дверям.

Вдруг нога подвернулась, и Тома схватилась за дверь, чтобы не упасть.

Нога подвернулась, и Тома схватилась за дверь, чтобы не упасть.

Но дверь отворилась, и Тома повалилась на стул. Стул опрокинулся, и Тома всё-таки упала на пол.

Костик подбежал к ней:

— Томочка, ушиблась?

— Нет, ничего. Конечно, на коньках в комнате нельзя.

Она ухватилась за стул и давай его толкать. Толкала, толкала, пока не выбралась со стулом на крыльцо. А там ступеньки. Как по ним спуститься? Со стулом нельзя — он широкий. А без стула страшно!

Тома постояла на крыльце, потом позвала:

— Косточка!

— Что?

— Помоги!

— Сейчас!

Костик надел пальто, шапку, валенки, вышел на крыльцо и помог Томе спуститься со ступенек.

— Так, спасибо, — сказала Тома. — А теперь я поеду. Пусти.

Тома думала, что это легко. Она заложила руки за спину, оттолкнулась — и вдруг ка-ак грохнется наземь!

Костик подбежал к ней и помог подняться. Тома вцепилась в него:

— Косточка, ой, только не уходи! Ой, держи меня, а то я падаю… Нет, я еду куда-то!

— Да я тебя держу, — ответил Костик. — Пойдём на бульвар, там лучше.

— Боюсь! — ответила Тома. — Тебе хорошо, когда ты не на коньках.

— Дай мне тогда немножко.

— Сейчас… Потом… Я сначала сама. Пойдём!

Бульвар — вот он, тут, рядом. Но как дойти до него, когда ноги едут не туда, куда нужно, а куда им вздумается?

— Ой, сейчас упаду! Давай лучше туда меня толкай, к ступенькам… Ой, только не отпускай меня, Косточка, миленький!

Костик кое-как помог Томе вернуться к ступенькам. Тома села, отвинтила коньки и легко вскочила на ноги. Ох, как хорошо без коньков!

— Томочка, дай мне немножко!

— Сейчас, Косточка, я только ещё чуточку…

Тома побежала на бульвар. Костик побежал за ней. Там было много ребят. Все ловко катались на коньках.

Тома села на скамейку, привинтила коньки, осторожно встала… Вдруг коньки сами собой поехали, и Тома с размаху хлопнулась на скамейку.

— Что же ты сидишь? — спросил Костя. — Боишься?

— Да нет… просто… посидеть захотелось!

— Тогда дай мне!

— Нет, погоди ещё немножко…

Тома вздохнула, встала и, держась за Костика, нерешительно двинулась вперёд. Но тут одна нога поехала вправо, другая влево, и Тома растянулась во весь рост поперёк аллеи.

— Плохие коньки! — закричала она, лёжа на снегу. — На вот тебе, возьми!

Она сняла один конёк, потом другой и бросила Костику.

— Томочка, а ботинки? — взмолился Костя.

— На вот тебе и ботинки и ключ… Всё — на!

Она сняла ботинки, сунула ноги в Костины валенки и побежала домой. А Костик остался на бульваре.

Он долго не возвращался. В обед пришёл папа:

— Где Костик?

— На бульваре.

— Что ж он там делает?

— Не знаю. Падает, наверно.

— Пойдём его искать.

Папа с Томой вышли на бульвар. И тут они увидели Костика. Красный, потный, с синяком на лбу, весь облепленный снегом, он весело подкатил к ним на Томиных «снегурках».

Тома глазам своим не поверила.

— Научился? — крикнула она.

— Научился! — ответил Костик, лихо взял под козырёк и понёсся вдоль аллеи на блестящих коньках.

Пришлось папе купить ещё пару коньков. И теперь маленький Костик учит большую Тому кататься:

— Ты посмелей только, Томка, не бойся! Тогда научишься.