Приказано совершить подвиг

Грозный, район привокзальной площади, удерживаемый 3-м усиленным батальоном 137-го гвардейского парашютно-десантного полка. Вторник, 10 января 1995 года.

Утро выдалось солнечным и ясным, не по-зимнему теплым; выпавший за ночь снег быстро таял, образуя на земле грязноватую кашицу. Погода в Грозном менялась чуть ли не ежедневно. То морозец ударит, присыплет разрушенный город снежком, то туман накроет улицы, частные сектора, кварталы многоэтажных, когда-то жилых домов, то, как сегодня, солнце выглянет, растопит снег, развезет слякоть. Но к этому бойцы батальона уже привыкли, как привыкли и к постоянным снайперским обстрелам,

Приведя себя в порядок после сна, Голубятников позавтракал содержимым сухого пойка, прикурил сигарету и подошел к заложенному мешками с песком окну своего командно-наблюдательного пункта, просторного помещения на втором этаже бывшего управления вокзалами Чеченской Республики. Через триплекс, снятый с одной из боевых машин десанта, находившихся в укрытиях вокруг площади и до сих пор не привлекаемых к обороне плацдарма, осмотрел территорию, контролируемую подчиненным ему батальоном, и прилегающую к плацдарму местность, находящуюся в руках боевиков. Немного утихшие ночью бои в центре города на рассвете возобновились с новой силой. Комбат отчетливо слышал интенсивную пулеметно-автоматную стрельбу, уханье орудий различных калибров, видел грибы разрывов снарядов на верхних, все еще сохранившихся этажах Дома правительства. Войска, перешедшие в наступление, третьи сутки вели ожесточенные бои за центр города. Дудаевцы стояли насмерть, и им было чем держать долговременную оборону – в свое время об этом позаботились российские власти, по сути вооружив до зубов формирования мятежного генерала.

Затушив окурок и отойдя от окна, Голубятников подошел к штабному связисту, сержанту Выдрину и приказал:

– Связь с ротными!

Спустя несколько секунд сержант передал трубку телефонного аппарата «ТАИ-57» комбату:

– Командиры рот на связи!

Капитаны Телинский, Боревич, Кошерев, назначенный командиром 8-й парашютно-десантной роты капитан Соколенко, а также командиры приданных батальону подразделений доложили об обстановке, сложившейся на данный момент в зонах ответственности. Она была относительно спокойной, боевики постреливали, но как обычно – ни гранатометных обстрелов, ни очередных атак с целью сбить роты с позиций. Удерживал второй квартал и батальон 51-го парашютно-десантного полка. И только в центре разгорались бои. Сразу же после докладов ротных и переговоров с комбатом туляков Голубятникова по радиостанции «Р-159» вызвал дежурный штаба псковской воздушно-десантной дивизии и сообщил, что в 10.00 на плацдарм, удерживаемый рязанскими десантниками, прибудет новый командир сводного полка, штатный заместитель командира тульской дивизии. Командование приняло решение в дальнейшем использовать сводный полк как единую боевую единицу. И вместо полковника Семенова, командовавшего сводным полком до выхода к Грозному, прибыл полковник Бортнов. Голубятников хорошо знал крутой нрав заместителя командира тульской воздушно-десантной дивизии. Приняв сообщение и вернув гарнитуру радиостанции связисту, он приказал Выдрину связать его с командиром 8-й роты, чей пост блокировал подходы к плацдарму со стороны парка им. Ленина.

– Страж на связи! – тут же ответил Соколенко.

– Я – Аркан, слушай внимательно! В 10.00 к нам должен прибыть новый командир сводного полка полковник Бортнов. Скорее всего он подъедет на БТРД. Тебе лично встретить его, провести через пост ко мне на КНП. Как понял?

– Все понял! Встречу лично!

– Отбой!

Отключившись, командир батальона приказал начальнику связи выделить пару бойцов и навести порядок на КНП.

Ровно в 10.10 в помещение командно-наблюдательного пункта вошли коренастый полковник и ротный командир Соколенко. Его, связиста Выдрина и бойцов охраны Голубятников отправил в коридор, а сам обменялся с полковником крепким рукопожатием и предложил пройти к столу совещаний. Бортнов не стал терять время.

– Как тебе уже известно, – обратился он к Голубятникову, – я назначен вместо Семенова командиром сводного полка, в который входят твой батальон, батальон 51-го полка и усиленный батальон 119-го парашютно-десантного полка из Наро-Фоминска, последний сейчас находится на подходе к парку. Начальником штаба назначен полковник Левин, с остальными заместителями, начальниками служб познакомитесь в ходе дальнейших действий. В парке же, рядом с рестораном «Терек», развернут командный пункт полка. Твой позывной остается прежним, мой – Гранит, Левина – Кама. Мой связист передаст твоим таблицу радиоданных с новыми позывными и новыми частотами. А сейчас я хочу пройти по позициям батальона, ознакомиться с общей обстановкой на местности.

– Без проблем! На плацдарме пока спокойно.

– А что за стрельба ведется из «зеленок»?

– Так это снайперы. С ближних позиций, исключая один дом первого квартала, мы их вытеснили, так они с дальних бьют. Честно говоря, порядком поднадоели, но… сделать что-либо больше того, что уже сделано, мы не в состоянии.

– Туляков тоже обстреливают?

– А они какие-то особенные? – усмехнулся Голубятников. – Заговоренные? Здесь всех обстреливают – и нас, и туляков, и псковичей. И не только обстреливают.

– Я в курсе того, какой натиск выдержал твой батальон. Одно могу сказать – молодцы. Недаром весь батальон к ордену Мужества представлен. Заслужили. Но достаточно разговоров, начнем обход позиций! Кого первыми навестим?

– Предлагаю по порядку дислокации, – предложил Голубятников. – На КНП рассредоточена приданная неполная рота ставропольской десантно-штурмовой бригады, вокруг КНП – позиции 8-й роты, в здании недостроенного нового вокзала – также приданная мотострелковая рота, ну и в трех домах ближнего квартала справа разведывательная рота; по центру девятая, слева седьмая. Подразделения обеспечения у железки, артиллерийская батарея – в парке.

– Юмор оценил! – не поддержал улыбающегося комбата Бортнов. – Насчет артиллеристов, мы их тоже посмотрим, позже! А сейчас к ставропольцам?

– Это вам решать, товарищ полковник.

– Тогда в первую очередь к ставропольцам! – Пройдя по коридору, Бортнов увидел пробоины в торце здания и поинтересовался: – А это что за дыры?

– Это духи память о себе оставили. Из сорокапятки по КНП били. Вытащили пушку в северо-западный сектор и долбили, пока противотанкисты не отогнали.

– Пушку удалось уничтожить?

– Да. Позже, ночью. Пришлось специальную группу разведроты высылать в «зеленку». Она обнаружила орудие и подорвала его. А до этого водонапорную башню обрушили, в ней работала снайперская группа духов, тоже много крови попортила.

– И как же боевики сумели занять башню, находящуюся в непосредственной близости от КНП, в секторе ответственности батальона? Как через посты охранения прошли?

– Просочились. Духи и к самому зданию выходили, через двор. Даже до рукопашной доходило, – вздохнул Голубятников. – Здесь вообще много чего происходило. Вплоть до танковых атак.

– Я слышал и знаю, что один танк твои артиллеристы сожгли.

– Так точно! Уничтожили.

– И как же им это удалось?

– Корректировщик огня отменно сработал. Навел орудие точно на цель, мина и ударила прямо в башню.

– На точность не похоже, скорее смахивает на случайность.

– Как бы то ни было, танк уничтожен артбатареей.

– Да, если это и случай, то уникальный. И в конце концов, без разницы, как подбили «коробку», главное – сделали. Сколько всего танков уничтожили?