Приключения 1985
Шрифт:
А на вокзале обстановка накалилась до предела. Олексу и его товарищей провокаторы окружили плотным кольцом, теснили от перрона, размахивали короткими дубинками. Побледневшая Сирена прижалась к Олексе.
— Забьют? — спросила почему-то шепотом.
— Могут, — неопределенно проговорил Олекса. Он взглянул на часы — задерживалась Мирослава с поддержкой.
— Олекса! — взволнованно сказала Сирена. — Если что случится, знай, я тебя очень люблю…
— Вот теперь ничего не случится, —
Кое-где уже вспыхнули потасовки.
На бирже труда в это время шел быстрый митинг…
— Товарищи безработные! — Мирославе изменила сдержанность, она страстно, горячо обращалась к толпе хмурых, потрепанных жизнью людей. — Там, на вокзале, жандармы собрали всю городскую гниль, провокаторов и погромщиков, чтобы задушить правду о нашей жизни, о нашей с вами беде. Так неужели же допустим такое?
— Нам что до того? — сказали из толпы. — Ты нам работу дай! Какую угодно, но чтобы хоть на хлеб заработать!
— Товарищи! — уже тихо сказала Мирослава. — Неужели не понимаете? Эти люди из Праги ради вас сюда приехали, а их…
По толпе безработных прошел гул. Несколько человек — вожаки — вышли вперед.
— Двинулись, хлопцы, — скомандовал молодой парень и лихо бросил кептарь на плечо. — Такой случай, что надо помочь…
Из комнаты дежурного по станции хорошо было видно, как на вокзальную площадь вступают безработные. Увидела их из кабинета начальника станции полицейские, Бращак и другие.
— Это еще что такое? — побагровел начальник полиции.
— Кажется, нам здесь больше делать нечего! — Бращак вытирал пот с лица.
— …Давай зеленый, — хлопнул по плечу дежурного железнодорожник-коммунист.
Поезд плавно подкатил к перрону. Олекса встретил Фучика объятиями.
— Вот мы и снова вместе! — радостно сказал другу. — Видишь, как нас встречают!
Безработные выметали с перрона погромщиков.
— Товарищи! Все на площадь! — крикнул Олекса, энергично вскочив на ступеньки вагона.
Из здания вынесли стол, на него встали Олекса, Фучик, их товарищи.
— Друзья! — говорил Фучик. — Рабочие Праги шлют вам свой братский пролетарский привет! Мы знаем, как вам тяжело живется в вашем прекрасном крае. Нет работы, нет хлеба, нет земли… В забастовщиков стреляют, в села посылают карательные отряды… Детей ваших в школах учат на чужом им языке, даже ростки украинской культуры пытаются уничтожить…
Внимательно слушали Фучика участники митинга, слушали его и полицейские в кабинете начальника станции — окна открыты. Начальник полиции бросился к телефону.
— Алло, управление? Отряд полиции к вокзалу! С оружием…
— Не делайте глупостей, — сказал Бращак. — Представляете, каким эхом по стране покатятся
Теперь говорил Олекса:
— Спасибо рабочим Чехии и Словакии за поддержку. Мы знаем, — это чешская буржуазия набрасывает на нас ярмо, а рабочий класс Чехословакии протягивает нам руку помощи. Передай, товарищ Фучик, Центральному Комитету партии, товарищу Готвальду: мы боролись и будем бороться до конца вместе с нашими чешскими и словацкими братьями по классу! Да здравствует пролетарский интернационализм!
Олекса и Юлиус спрыгнули с «трибуны». К ним пробилась сквозь толпу девочка-подросток.
— Вот я и пришла к вам, — повзрослевшая Маричка сказала это решительно, но все-таки смущаясь. — Не прогоните?
— Да тебя не узнать, Маричка! — радостно удивился Олекса. — А как дедушка? Живой?
— Слава Йсу! — по-взрослому серьезно ответила Маричка. — Мой братик подрос, теперь он у деда поводырем будет. А мне дедушка сказал: «Иди к Олексе, брату Василя из Ясиней, он правильной дорогой тебя по жизни поведет».
— Миро! — позвал Олекса. И когда девушка подошла, сказал ей: — Вот тебе помощница. Позаботься о ней, хорошей комсомолкой будет наша Маричка! Помнишь ее, Юлек?
Фучик пожал приветливо руку смущенной девочке.
«Энергично стоять и дальше во главе угнетенных масс и развивать борьбу»
Олекса и Фучик зашли в маленький ресторан. Клиентами здесь были люди скромные: рабочие, приезжие крестьяне. Их встретил официант, но без обычного в таких местах подобострастного поклона.
— Определи нас в уютный уголок, Иване, — попросил Олекса.
Иван бросил внимательный взгляд на его спутника, признал своего.
— Добре, товарищ Олекса, — ответил.
Юлиус Фучик улыбнулся.
— Популярная ты особа… товарищ Олекса.
Они заняли столик в углу.
— Иване, — сказал Олекса официанту после того, как сделал скромный заказ, — попроси хлопцев, — он кивнул на маленький оркестр на эстраде, — пусть играют для гостя наши, закарпатские…
Оркестр заиграл народные мелодии, Олекса и Фучик заговорили вполголоса.
— Товарищ Готвальд передает тебе привет. Просил сказать, что ЦК окажет закарпатским коммунистам любую возможную помощь. А я… хочу своими глазами увидеть твое Закарпатье…
— Может, напишешь? Здесь есть о чем писать… Борьба разворачивается нешуточная, ожесточенная…
— По всей Чехословакии так… — задумчиво сказал Фучик. — Гитлер рвется к власти, и обстановка везде резко обострилась. Если фашизм победит — мы станем одной из его первых жертв.
— Да, это ясно каждому здравому человеку, — подтвердил Олекса.