Приключения 1985
Шрифт:
— Плохо то, — говорил далее Фучик, — что в ЦК нет единства… Откровенные капитулянты, уклонисты, деятели с сектантскими замашками ослабляют наши силы. Трудно приходится товарищу Готвальду. Но скоро с разбродом будет покончено…
— Давно пора, — горячо поддержал Олекса. — Сейчас мы должны особенно заботиться о сплоченности, о единстве перед угрозой фашизма и войны… В нашей организации подавляющее большинство выступает именно за это! Нельзя во время боя болтаться на нейтральной полосе…
— Товарищ
— Мне бы опыта побольше, — смутился Олекса.
— Мы свой опыт приобретаем в борьбе.
В зал вошла Сирена. Олекса увидел ее, поднял руку.
— Добрый вечер, товарищ Фучик, — сказала Сирена.
— Вечер добрый… Только зови меня просто Юлеком.
— С радостью, — Сирена просияла. — Как Густа?
— Шлет тебе привет. Приглашает в гости.
— Хорошо бы, — мечтательно протянула Сирена. — Олекса, вокруг ресторана полно шпиков. И наглые такие… Один мне говорит: «Передай своим, пусть заканчивают беседу, а то прохладно стоять…»
Юлиус расхохотался.
— Ну и ну! У вас тут по-домашнему…
— Город небольшой, все друг друга знаем… Я уже привык к сопровождению — наступают на пятки, но пока не наглеют… А померзнуть мы их заставим, уйдем черным ходом…
«Время не ждет. Положение чем дальше, тем напряженнее»
По улицам и площадям Берлина шагали отряды штурмовиков. Коричневые истово чеканили шаг, дружно вскидывали руки в фашистском приветствии. У рейхстага бесновалась огромная толпа — ждали появления Гитлера. Перед Берлинским университетом пылали костры из книг. С заводских конвейеров сходили снаряды, танки, пушки…
Но волны беснующейся толпы не докатывались до мрачных серых стен массивного здания, в котором размещалось гестапо. Здесь в одном из тихих кабинетов за массивным столом просматривал документы молодой штандартенфюрер.
Адъютант доложил ему:
— По вашему вызову… Софья Бой-ко, — славянскую фамилию адъютант произнес по складам.
— Пусть войдет, — ответил штандартенфюрер.
Вошла миловидная девушка, одетая, как все берлинские женщины того времени, безвкусно, но с претензией на переменчивую моду.
— Здравствуйте, господин штандартенфюрер. Мне приказали…
— Знаю, — полковник говорил отрывисто, чеканными фразами. — Вы поступаете в наше распоряжение. Формальности выполнены?
— Да, — кивнула София, — я все подписала.
— Аванс?
— Получила…
— Это вам за прежние заслуги. В принципе мы довольны и вашей преданностью идеям
— Нет.
— И быть без нашего согласия не может, — резко сказал полковник. — Вашего… любовника… мы отправили… знаете куда?
— Да, — опустила голову София, чтобы скрыть слезы.
— Оттуда он не выберется. Не помешает вам выполнить особо важное задание. Для таких, как вы, это недозволенная роскошь — спать по любви.
— Как прикажете, господин штандартенфюрер, — оправилась от удара София.
— Вашим местом службы снова будет Закарпатье. Вы приедете туда с дипломом Венского университета. Наши люди позаботятся о том, чтобы вы заняли достойное место в обществе. Вы станете личным секретарем-стенографисткой хорошо знакомого вам пана Волошина… Он не станет вам мешать, — продолжал штандартенфюрер. — В этом крае есть единственная реально опасная для нас сила — коммунисты. Вы должны знать о них все…
— Позвольте… — осмелилась перебить гестаповца София.
— Нет! Я еще не закончил — вопросы потом. Вас наверняка попытается завербовать местная полиция — поторгуйтесь, но не особенно сопротивляйтесь. Начальник полиции — наш давний друг, но о вашей миссии он не знает… Вопросы?
— У меня нет вопросов, — встала и вытянулась София.
— Уже лучше, — проворчал гестаповец. — После инструктажа в наших отделах собирайтесь в путь.
Он протянул ей фотографию Угрюмого.
— Запомните этого человека. Его приказы для вас — закон.
…Родное село Софии лежало у самых гор.
Посреди села, на возвышенности, красовалась ухоженная церковь. К ней примыкал дом священника с большим садом.
София соскочила с брички, легко побежала к дому:
— Мамо! Тато! — крикнула у порога.
Выплыла мать, грузная, с ключами у пояса.
— Доченька! Слава Йсу! — София утонула в ее объятиях.
— А где отец?
— На службе, — указала попадья на церковь, где на паперти толпились люди.
— Боже! — умиленно шептала София. — Будто в детство возвратилась…
Она еще раз поцеловала мать и пошла по дорожке к церкви, пробралась через молящихся поближе к алтарю.
Священник вел службу:
— Фюреру германского народа… Адольфу Гитлеру… многие лета…
— Многие лета… — взревел полупьяный дьякон.
Верующие удивленно смотрели на своего священника, несколько старух умиленно закрестились
София тихо пошла к выходу.
Она была в саду, когда к хате подкатил тарантас. В нем важно восседал Будяк.
— Ой, кто к нам приехал! — помчалась навстречу ему София.