Приключения Абенда Темного
Шрифт:
Глава 6. Кто такие голиархи.
Абенд и Фанфар проснулись на словах: – …омика государства должна решать такие задачи: 1. Стабильные цены. Следует помнить, что долгое время удерживаемые стабильные цены, снижают уровень занятости населения и уменьшают рост ВНП. 2. Высокие показатели роста государственного производства. 3. Высокая занятость населения. Этот факт характерен тем, что любой желающий устроится на работу, может сделать это без особых проблем…
Тут выспавшийся Абенд решил прервать профессора.
–Эээ… Это все замечательно, профессор, и как – нибудь на досуге вы мне расскажете про эти регуляторы, и кто такие ВНП, но сейчас меня интересуют конкретные экономические задачи, стоящие перед нами и их быстрое решение. В частности, можем ли мы поднять экономику
– Я понимаю, что требую слишком много. Но вы подумайте профессор, может у вас появятся какие-то идеи. А пока отдохните в санатории, посоветуйтесь с коллегами. Отослав профессора, Абенд стал допытываться у Фанфара, может ли культура в виде музыки приносить приличный доход. Фанфар сказал, что сроду такого не слыхал.
– Говорят, правда, что всякие фестивали вселенского масштаба могут привлечь какие-то инвестиции, что ли.
–А что это такое? – спросил еще малообразованный президент.
– Ну, вроде те же долбарики, только воображаемые, точно не знаю.
–Эх, зря профессора отпустили, он, наверное, знает.
– А давай в фикнафике посмотрим?
–Думаешь, там есть?
Фанфар быстренько достал смартфон, размером с маленький телевизор, украшенный сапфирами и рубинами, и, ловко потыкав пару минут, радостно заорал:
–О, есть! Слушай! Инвестиции – это долгосрочные вложения капитала в отрасли экономики внутри планеты и за границей.
–За какой еще границей и какой капитал, если у нас его нет?
–Да, нет. Ты не понял, это они будут давать нам деньги на развитие экономики. Но просто так не дадут. Надо их чем- нибудь привлечь, например, фестивалем, типа Вредновидения. Попробуем?
–Давай! Займись этим, пожалуйста, но пока без меня. А я попробую уговорить голиархов раскошелиться. Не знаю только, где их искать. Спрошу у секретаря, она, наверное, знает.
По правде говоря, Абенд, хоть и предполагал достать деньги и материальные ценности у голиархов, но, как мы уже говорили, плохо представлял, кто они такие. В воображении народа это были полумифические существа, вроде фольклорных героев из детских сказок. Откуда они взялись, никто уже не помнил. Старые учебники истории сожгли еще во времена правления Леста Грозного. Кто-то поговаривал, что это остатки мафиозных кланов, уцелевшие после Великой Бандитской революции миллион тринадцатого года. Кто-то считал, что это, прилетевшие когда-то спасать мегаиксян во время очередного экономического кризиса, жирбуи из самого дальнего созвездия вселенной Недомерика. Многие вообще думали, что это не люди, а динозавры, сбежавшие из галактики Кефирный путь 50 миллионов лет назад. Честно говоря, ничем не могу здесь помочь. Я сам ни разу не видел живого голиарха и очень этому рад. В моем воображении они что-то вроде судебных приставов или коллекторов. Жили голиархи высоко в горах и с высоты плевали на всех живущих внизу. На самой большой горе Заперест у них находилась резиденция, где собирался Верховный Совет. Голиархи выкупили всю полезную территорию планеты при прежних президентах и владели ею вечно. Мало того, они выкупили даже военные базы. Кстати говоря, Абенд был прав, разогнав прежних советников и специалистов. Они служили голиархам и разоряли планету, продавая все, что можно еще было продать. Принятый закон, благодаря которому Абенд стал президентом, собственно был последним аккордом в разорении планеты. Пусть, дескать, молодежь разбирается, а мы отдохнем в курортных галактиках.
Глава 7. Первые неудачи.
На утреннем заседании политики заслушали отчет профессора Сейко-Веялкина о полном крахе экспедиции в "Вечную дыру". Все было сначала хорошо, дикари прыгали от восторга при виде такого количества отборного попкорна, собранного с пола, сидений и из мусорных корзин кинотеатров столицы, но выяснилось, что бриллиантов то у них и нет. Кончились. Остались некондиционные булыжники. Из мычания дикарей (до настоящего языка они еще не доросли), посланцы выяснили, что их кто-то опередил. Случайно оказавшийся в кустах полиглот с Планеты Всезнаек – переводчик с мычачьего, уточнил, сказав, что прилетали "кефирные" жирбуи и забрали весь запас алмазов взамен полного звездолета тульских пряников. Местные дикари пряники любили, особенно засохшие, которые можно грызть целый день, и с радостью отдали все алмазы. Чтобы не возвращаться пустыми, профессор привез огромный гранитный булыжник в несколько тонн весом – мечта скульпторов с садистким уклоном. Представьте, сколько надо его долбить. Абенд и Фанфар долго смотрели через окошко на булыжник, который был мало похож на бриллиант. Наконец Абенд закончил созерцание, и, кое-как погасив на время, кипевший внутри себя гейзер, подозрительно ласковым голосом поинтересовался:
– Вас ист дас? (Видимо в какой-то ветви генеалогического древа президента были немцы, не зря же его назвали Абенд, и в минуты сильных потрясений включался некогда родной язык, созданный как будто специально для ругательств и разборок).
–Дас ист будет монумент, – оптимистически заявил сельскохозяйственный генетик, тоже, наверное, немного немец, но глупый, – мы назовем его – «Наш президент Абенд – луч света в темном царстве и путеводная звезда», и поставим на главной площади Маскваса напротив щита с рекламой Пепси-Колы. Тут Абенд не выдержал и зарычал, как германский лев:
– О, гроссе ферфлюхтер мутантогенетик – швайн! Мы поставим этот дас монумент вам, но в более скромном и тихом месте, и называться он будет по – другому. Дальше последовали уж вовсе непереводимые и неприличные немецкие слова, которыми все равно никакой памятник не назовешь, и за которыми могли последовать еще более энергичные физические действия. Но тут находчивый Фанфар, поднаторевший в битвах с поклонницами, вовремя закрыл грудью профессора, и дал мичуринцу пару секунд на удобный выход из неудобного положения. Скорости его позавидовал бы любой мутант. После того, как профессора не стало, вернувшийся в предгрозовое состояние президент тяжело вздохнул и произнес:
– Какой осел! Но, что теперь делать? Вдруг все такие.
– Спокойно, я думаю, не все. А этот просто проявил инициативу в духе пережитков своего времени.
– Ну, какие сейчас могут быть монументы.
– Монументы всегда нужны. Чтобы люди знали, какие они еще дураки.
– Я же еще ничего не сделал, и потом, я – живой, – неуверенно произнес Абенд.
– Значит тем более дураки! – подвел черту Фанфар.
Конечно, автор поспорил бы с Фанфаром Загремучим. Бывают монументы и величественные, и жизнеутверждающие. Кроме того, и художникам надо куда-то прикладывать свой талант. Я думаю и у наших дорогих читателей есть мысли на эту тему. Если у вас есть выход в Фикнафик планеты Мега-Х, очень прошу поделиться.
Перекурив и успокоившись, государственные деятели вызвали профессора по налогообложению Чернова – Меткина. Но видимо день не задался и лучше бы они этого не делали. Чернов – Меткин или Контрибуций, как его окрестил народ (настоящего имени не помнил никто, даже родная мама), прославился тем, что его никто не любил: ни богатые, ни бедные, ни большие, ни маленькие. Главным его занятием на заре деятельности по раздеванию трудового населения было подкидывание в почтовые ящики бумажек с требованием уплаты долбариков за все, что только можно. Контрибуций сам же их и сочинял и сам ставил печати. Благо, что никто за этим не следил. Никакой официальной силы и законности эти бумажки не имели, но действовали на слабонервных. Народ дружно окрестил их черными метками по фамилии автора, происшедшей от его предков – пиратов. Также Чернов – Меткин шатался по домам, штрафовал и конфисковывал, ссылаясь на какие-то постановления и указы, которые при желании можно было растолковать в любую сторону. Завидя издали его статную кубическую фигуру, ставшую эталоном творчества великого художника Пикассо, народ спешил с эвакуацией всего добра и самих себя в подвалы, а лучше в бомбоубежища, а по пути предупреждал соседей, не успевших заблаговременно смыться: