Приключения Арбузика и Бебешки. В Стране Голубых Туманов
Шрифт:
Зеленохвостые заняли свои места. Король Болдуин кивком головы поблагодарил столпившихся приближённых за верную службу, послал им воздушный поцелуй, поднялся по лестнице и протиснулся в люк ракетного корабля.
– Прощай, остров Голубых Туманов! Кыш, кыш!..
Люк задраили, и зеленохвостые включили двигатели. Двигатели, однако, фыркнули и замолкли.
Обеспокоенные зеленохвостые принялись искать причину неполадок, а король Болдуин, думая, что он уже летит, обмотал голову мохнатым полотенцем и преспокойно уснул…
Фабрео пускает
По дороге к столице Фабрео придумал подробный план использования смуты для полного захвата власти на острове.
Добравшись до первой заставы, он объявил «час икс» – немедленный сбор всех членов тайной полиции, своих осведомителей и шпионов. Все они подчинялись только Фабрео, даже король Болдуин не знал, кто состоит в тайной полиции, и, понятно, не имел права командовать ими. Все как один они были преданы Фабрео, потому что каждый из них совершил много преступлений против своего народа. Фабрео нарочно толкал их на преступления, чтобы народ ненавидел и презирал полицейских.
Окружённый толпой приспешников, Фабрео ворвался в королевский дворец, намереваясь арестовать короля Болдуина и зеленохвостых. Какова же была его ярость, когда он узнал, что в ракетном корабле уже задраили люки и вот-вот запустят двигатели.
Но Фабрео не растерялся. По его приказу полицейские взорвали под ракетным кораблём мощную мину. Корабль опрокинулся. Толкая корабль, как огромное бревно, орава полицейских сбросила его со скалы в море.
Тут подоспело известие, что зеленохвостые обчистили сокровищницу и прихватили драгоценности из сейфа Фабрео.
– Ничего-ничего, – вскричал Фабрео, в разгорячённом воображении которого рисовались самые радужные картины. – Как только мы подавим мятеж босяков и нищих, мы достанем из моря ракетный корабль! Теперь мои богатства спрятаны там, как в самом надёжном банке, только процентов не выплачивают!
И Фабрео тотчас побежал к мятежным стражникам. Чтобы привлечь их на свою сторону, он решил не скупиться на обещания, тем более что не думал всерьёз выполнять их.
– Король погиб в результате заговора! Вместе с ним погибли зеленохвостые чудовища! Отныне наступают новые времена! С прежними беспорядками покончено! Власть в королевстве перешла в мудрые и чистые руки!.. Как только мы утихомирим сброд, я выплачу всем вам по три годовых жалованья за верность и подпишу указ об освобождении стражи от телесных наказаний! Все вы очень скоро убедитесь, как добр и щедр Фабрео! Если он и причинял прежде кое-кому неприятности, то лишь потому, что зависел от самодура и диктатора Болдуина!..
Соблазнившись посулами, стражники присягнули Фабрео. Их начальник был произведён в фельдмаршалы и сразу же забыл о своих обидах.
Оставив часть стражников охранять дворец и Арбузика, остальных вместе с королевской гвардией Фабрео погнал против вооружённого отряда Али, к тому времени довольно многочисленного, так как он непрерывно пополнялся за счёт бедных рыбаков и пастухов.
– Вперёд на голодранцев!
– У меня чешется левое ухо, – ответил генерал, получивший приказ, – наступать нельзя.
– Это почему же? – опешил Фабрео.
– Примета: дадут в ухо.
– Ах ты, мерзавец! – закричал Фабрео. – Как разговариваешь с главнокомандующим, суеверный болван! Берегись, если не исполнишь моего приказа!
Затрубили трубы, солдаты пошли в атаку, но с двух сторон ударили повстанцы, смешали солдатские цепи и многих взяли в плен.
– Вот и дали нам в ухо, – отдав честь, доложил генерал главнокомандующему. – Чтобы разгромить восставших, нужна совершенно иная тактика.
– Тогда сожгите эту часть города! – приказал Фабрео.
Началась беспорядочная пальба из пушек. Горели дома, но горожане, возмущённые жестокостью Фабрео, наотрез отказались признать его королём.
Чтобы лишить боеспособности отряд Али, Фабрео подсылал к повстанцам своих тайных агентов. Но повстанцы быстро их разоблачали: агенты были, как правило, толстомордые и боялись ходить в контратаки…
Не сдаваться!
«Не сдаваться! Пока жив, как бы то ни было трудно, – не сдаваться! – упорно повторял Арбузик. – Многого ли стоят умные слова, когда свободен, здоров и сыт? И даже подтвердить их делом вовсе не трудно, пока ты волен поступать так, как считаешь нужным. Пока ты на свободе и полон сил, ты должен считать лёгким любое дело! Пока ты можешь действовать, всё легко. Вот если уже никак не можешь… Но и тогда – не сдаваться!..»
Связанный, истерзанный голодом и жаждой, Арбузик вспоминал древнюю притчу об упорной лягушке. Она попала в кувшин со сливками и была обречена на гибель. Но лягушка не прекращала попыток выпрыгнуть и так долго била лапками, что сбила сливки в масло, после чего уже сумела выбраться на волю…
Нащупав острый камень в стене, Арбузик поднял связанные ноги и стал перетирать верёвки. Несколько раз он терял сознание, но, приходя в себя, снова и снова тёр верёвки о камень, слыша, как рядом попискивают отвратительные крысы.
Рано или поздно мужественные и упорные берут верх. Долго не поддавалась верёвка, но в конце концов лопнула. Освободив ноги, Арбузик передохнул и принялся перетирать верёвки на руках…
Пожалуй, другой мальчишка мог бы поддаться отчаянию. Было ведь ясно, что Арбузика решили уморить до смерти: стражники ни разу не заглянули, чтобы узнать, жив ли узник. Впрочем, загляни они в темницу, они снова связали бы бедного Арбузика…
Вскоре лопнула и верёвка, стягивавшая онемевшие, затёкшие руки. Их и разогнуть поначалу было невозможно.
Теперь Арбузик знал: пока он не умрёт, к нему не притронутся тюремные крысы. Это была уже важная победа.
Чтобы не заснуть надолго, Арбузик делал зарядку. В полной темноте шагал по камере – четыре шага в одну сторону, четыре в другую. В эти минуты он думал о своих друзьях и желал им победы.
«Ах, какое это счастье – сражаться за справедливость под солнцем и небом!..»
И сам он продолжал сражаться в затхлом, сыром и тёмном погребе, думая о победе над Болдуином, Фабрео и теми, кто бездумно и подло прислуживал им в тщетной надежде спасти собственную шкуру…