Приключения близнецов-козлят
Шрифт:
Наконец, увидев, что так у них ничего не выйдет, близнецы-козлята попадали на землю, будто обессилев.
Поскольку Гицельцап был сильнее, чем Тпрукало-Нокало, он толкнул кучера так, что тот перекувыркнулся, а сам плюхнулся на землю, руками схватив Витю, а ногами прижав Вову.
И закричал что есть силы:
— Поймал! Ура-а! Я поймал!
Связав близнецов-козлят, он подал
Королева села в карету, положила у себя в ногах Витю и Вову и сказала Гицельцапу:
— Здесь тебе места уже нет. Побежишь за каретой.
Гицельцап заморгал на неё глазами:
— А… а деньги?
Королева изумлённо взглянула на него:
— Какие деньги?
— Вы ж обещали. Двадцать монет тому, кто поймает.
— Двадцать монет я не могла обещать. Кажется, я обещала, но десять.
— Вы… — начал Гицельцап, но королева перебила его:
— Если ты не веришь, то мне может показаться, что я ничего не обещала.
— Гы-гы! — оскалился на козлах Тпрукало-Нокало.
— Так точно, вы обещали десять, — поспешил сказать Гицельцап.
— Вот видишь. За то, что ты сомневался, одна монета с тебя высчитывается. На! — и королева высыпала Гицельцапу в пригоршню девять монет.
— Да здравствует ваша мудрость! — воскликнул Гицельцап и трусцой побежал за каретой. Он был очень рад, что получил хотя бы девять. Королева могла ничего и не дать. Она была скупа, капризна и никогда не сдерживала своего слова.
Во дворце королева прежде всего побрызгала на Витю и Вову духами, повязала им на шеи бантики и повела куда-то по длинным коридорам. Они пришли в маленькую комнатку, где на старой продранной подстилке лежала хорошенькая кошка с печальными глазами. Это и была придворная кошка Мурнява.
— Вот видишь! Вот видишь! — язвительно сказала королева Мурняве. — Вот видишь, какие у меня симпатичные ягнятки. Вот я с ними буду играть, а тебя и знать не хочу. Вот! И есть не дам, раз ты такая вредная и не хочешь ходить кверху хвостом на передних лапках. Вот! Ещё и подстилку заберу. Вот! Лежи прямо на холодном полу.
И она схватила подстилку и выдернула её из-под кошки. Потом ещё пнула Мурняву ногой и вышла, таща за собой на поводке Витю и Вову.
Королева привела близнецов в большую пустую комнату, устланную цветистым ковром. По ковру были разбросаны куклы с оторванными руками, ногами, с чёрными дырками вместо глаз.
Это была комната для игр.
— Сейчас будем танцевать, — сказала королева. — Ну-ка становитесь на передние ноги, задние поднимайте. Голову вниз, хвост вверх. Хвост вверх! Я что говорю — хвост вверх! Голову вниз!
Королева схватила Витю за правую ногу, Вову за левую и подняла вверх.
Ой, как это было плохо, как это было скверно — болтаться вниз головой на одной ноге в чьих-то руках! Всё тело болело, голова кружилась. Витя и Вова стонали и ахали, но королева на это не обращала внимания. Она, наоборот, раздражалась и кричала:
— Ну-ка, перестаньте мне скулить! Ну-ка тихо! Кому говорю! Танцевать! Веселее! Танцевать! Раз-два-три! Раз-два-три!
И тут Витя и Вова вспомнили, как когда-то в детсаду Васька Бобырь притащил откуда-то котёнка и придумал дрессировать его для цирка. «А главное для дрессировки, — авторитетно сказал Васька, — это учить долго и без перерыва». И они все по очереди держали котёнка за задние лапки, чтобы научить его ходить только на передних. Котёнок был тощий, маленький, несчастный. Но Васька Бобырь сказал, что учить можно именно только таких, маленьких, ведь взрослый котёнок уже не научится, что все дрессировщики начинают учить зверей сызмала, — только тогда можно достичь успехов.
Они дрессировали котёнка почти целый день. Сменяя друг друга, по очереди бегали в закоулок за столовой — так, чтобы не видела Галина Михайловна. Котёнок сперва мяукал, потом захрипел, утратил голос и только беззвучно разевал рот. Но так и не научился ходить на передних лапах. Васька Бобырь раздражался и говорил, что им попался какой-то глупый котёнок, и все с ним соглашались и тоже раздражались.
И только теперь, болтаясь вниз головой и скуля. Витя и Вова поняли, как они тогда нелепо мучили того бедного, несчастного котёнка.
Долго терзала их королева, заставляя танцевать. Она их била острыми носками башмаков, щипала их своими цепкими пальцами до тех пор, пока ей это не надоело.
— Фу! — сказала королева утомлённо, как после тяжёлой работы. — Совсем утомилась с вами. Прямо замучили. Ну вас! Какие-то глупые ягнята. Не могут научиться самым обыкновенным образом танцевать кверху ногами. Идём гулять! Быстрее! Хоть свежим воздухом подышу.
Она надела на Витю и Вову ошейники и на поводке повела во двор.
Измученные ягнята едва переступали ногами. Мало того, что на них была своя козья шерсть, так сверху ж ещё была баранья шкура. И после всех этих танцев вверх тормашками в двух шкурах они чувствовали себя как в духовке и прямо задыхались. Но королева то и дело пинала их, чтоб они живее бегали перед ней.
В саду она встретила Гицельцапа и сказала:
— Я уже хочу есть. Скажи, пусть Тпрукало-Нокало поедет к Бом Штексу и узнает, как там дела с медовым тортом.
— Слушаюсь! — сказал Гицельцап и побежал выполнять её приказ.
Королева ещё немного погуляла по саду, потом надула губы и капризно сказала:
— А ну вас, какие вы скучные и невёселые! Как с вами скучно. Лучше пойду постреляю в воробьёв из рогатки! Гицельца-ап!
Прибежал Гицельцап.
— Отведи их! Они мне надоели. И дай мне свою рогатку.
— Слушаюсь! — Гицельцап вытащил из кармана и подал королеве рогатку, потом схватил поводок и потащил Витю и Вову во дворец.