Приключения блудного барона.
Шрифт:
Оба сталевара несколько мгновений недоумённо смотрели на Сидора с Изабеллой, а потом Василий негромко заметил, тщательно подбирая слова.
— Вообще-то, если говорят о гильзе, то обычно речь идёт о гильзе под патроны, — непонимающе посмотрел на него Василий. — Мне порой кажется, что ты Сидор прямо с неба к нам сюда свалился.
А! — хлопнул он себя ладонью по лбу. — Так тебя же чуть ли не год в городе не было.
А у нас тут новые веяния в ходу, — усмехнулся он. — Гильзами у нас теперь чуть ли не пол города занимается. Хотя и раньше было конечно такое, но не в таких объёмах.
Мы
Почему-то никто из местных не приемлет механизацию. Привыкли сами всё по старинке, на коленке клепать, вот и нам приходилось чуть ли не вручную всё делать. А начнёшь что-либо предлагать, так сразу в шею и за ворота. Якобы делаем слишком много и быстро, а значит — халтурим. По двадцать раз одну и ту же операцию перепроверяли, уроды.
Когда нас с Лёхой выперли из третьей кузни подряд за то что мы работаем слишком быстро, мы решили с этим завязать и подались в городское войско. А там и ты нарисовался со своим предложением.
Алексей Лакин, второй из инженеров, грустно посмотрел на Сидора, с явной неохотой вспоминая недавнее голодное прошлое, когда их довольно чувствительно приложила мордой об стол местная косность.
— Гильзы, это основа благосостояния местных оружейников, — усмехнулся он. — Ты что думаешь, на мечах, да на стрелах, много заработаешь? Или на амуниции какой? На всяких там кольчугах, бронях, поножах и прочем? Счас! Да и кому они уже здесь нужны? Да к тому ж на них с каждым годом спрос постоянно падает. А вот на гильзы всё растёт и растёт. Чего бы иначе мы чуть ли не десяток мельниц поставили по разным соседним речкам, молоть и обогащать медную, да прочую руду.
Да ты чего Сидор, — удивлённо посмотрел на него Алексей, заметив удивление Сидора. — Мы же перед самым твоим отъездом всё с тобой обговорили. А как только деньги от вас пошли, так сразу в работу и включились. Теперь, считай, что цветным металлом мы запаслись чуть ли не на десять лет вперёд. Так что теперь можем и гильзы сами делать, и всё остальное, что потребуется. Тем более, что дело это нам знакомое.
Потому и Кондрат нам предлагал подряд в пару тыщ золотых на производство гильзы под винтовочный патрон.
— К-какой патрон? — растерянно переспросил Сидор. Он всё никак не мог прийти в себя от ошарашивающей новости.
— 7,62х39 мм, — с невозмутимым видом отозвался Лёха. — Под мосинку, кажись, или под калаш, не помню уж куда, — равнодушно отмахнутся он.
— Это когда мы отказались ему продать латунь, — усмехнулся Василий. — Вот он сразу после того и завертелся как уж под вилами.
— Это сколько же выходит…, - Сидор на секунду в растерянности задумался, что-то про себя прикидывая.
— Не ломай голову. Это по серебрушке за гильзу, — усмехнулся Василий, сразу поняв его затруднения. — Только вот мы знаем, что сам он сдаёт перекупщикам по две. То есть на нас он собирался ничего не делая заработать не менее двух тысяч золотом. Ну, а те уже везут их куда-то в твоё любимое Приморье и задорого там кому-то впаривают. По слухам,
— Вот такое он нам выдал выгодное предложение, — теперь уже откровенно рассмеялся и Алексей. — Видать, думал, что мы цены не знаем. Но даже это нам выгодно при наших то запасах меди, — небрежно пнул он ногой по медной чушке, свалившейся с верха небрежно сложенного возле печи штабеля.
Перестав смеяться, оба инженера, сразу посерьёзнев, внимательно посмотрели на стоящих напротив них Сидора с Изабеллой, молча глядящих на них даже без тени улыбки на лицах.
— Что? Что-то не так? — встревожились оба. — Такая цена даже на твоей привозной меди выгодна, мы узнавали у Маши. А если и медь своя, то выгода вообще зашкаливает. У нашей меди себестоимость грошовая.
— В вашем нелюбимом Приморье, — прервав их возбуждённый монолог, Сидор серьёзно посмотрел на стоящих напротив них инженеров, — стоимость одной такой гильзы составляет не менее шести серебрушек, в зависимости от качества обработки и марки использованного материала. А если она ещё и калиброванная под стандарт, соответствует точным геометрическим размерам, марке латуни и прочим требуемым техническим параметрам, то и вообще на десятку потянет. А редкие калибры, так даже по двадцатке за штуку продать можно.
И вот именно об этом я и хотел потом, как-нибудь при случае с вами поговорить. Чтобы нам самим наладить здесь своё собственное производство гильз. Да вы меня опередили.
А конечной целью всего этого процесса должно стать собственное патронное производство. Делать своё оружие мы пока не можем, ни специалистов, ни оборудования у нас нет, а вот для производства патронов, у нас все составные части есть.
Пули для арбалетов мы уже делаем. И довольно неплохого качества. Даже продаём в том самом Приморье и на тех рынках они довольно высоко ценятся, между прочим. Пусть не так много, как бы хотелось, но… продаём, — загнул он мизинец на руке.
Металл для производства гильз у нас уже есть, — загнул он второй палец.
Окинув взглядом аккуратно сложенный штабель с отливками меди, он задумчиво почесал пальцем кончик носа.
— Будем считать, что производство гильз не сегодня-завтра вы наладите. Раз уж вы утверждаете что это дело вам знакомо. Это будет вторая часть патрона. Остаётся только выколотить из профессора капсюль и хорошую пороховую смесь.
Что вы оба на это скажете? — вопросительно глянул он на задумавшихся инженеров.
Василий, переглянувшись со своим другом, тяжело вздохнул и виновато посмотрел на него.
— Забудь! Вот что мы скажем.
Скажем, что всё это не есть good, как ты сам любишь выражаться. Поставки и медной, и оловянной руд не стабильны и, если уж честно говорить, то довольно дороги.
Медный рудник, — оба инженера синхронно пожали плечами. — Руды, что мы там добываем, сложно сказать что много. Добыча сложная, кругом ящеры. Голодные, злые.
Амазонки их за зиму конечно хорошенько проредили, но всё одно недостаточно. Их ещё там много. Так что работа там такая — один человек работает, трое его охраняют. Сам представляешь какова цена тонны, даже не металла, а руды на выходе.