Приключения человека в шляпе
Шрифт:
– Все еще хуже, – покачал я головой, – ну выломаем мы решетку и дальше что? Мы в самом сердце их поселка и не слишком хорошо представляем себе куда бежать.
– Что предлагаешь?
– Есть шанс, что не дождавшийся нас Лярош, вернется в лагерь, и они вышлют на поиски Эрику с самолетом. Уверен, скоро мы услышим звук его мотора…
– А если туземцы не дадут нам столько времени?
– Да, это будет не слишком хорошо. Хотя… Пожалуй, стоит попробовать.
– Что? – настороженно уточнил Хеммет.
– Я попробую с ними поговорить.
– Ты уверен, что это имеет смысл?
– Переговоры всегда имеют смысл, – заверил его я, – будем надеяться, что язык у меня подвешен достаточно хорошо, и я хотя бы смогу понять, что происходит и чего они от нас хотят.
Немного погромыхав решеткой и покричав, я смог таки привлечь внимание одного из местных воинов. Язык туземцев действительно представлял собой экзотичный и весьма древний вариант арабского с небольшим добавлением коптских слов. Кое-как я ухитрился донести до нашего стража идею о том, что я хочу переговорить с их главным. Меня выпустили из ямы. Наверху я с наслаждением вдохнул прохладный ночной воздух. Там внизу, в яме, отчетливо смердело хлевом. Я огляделся. Полная луна заливала ущелье серебристым полусветом. Через проем в скалах виднелись собиравшиеся над котловиной низкие тучи. Похоже, что водяные пары, поднявшиеся из джунглей под действием солнечных лучей, теперь конденсировались. Мой провожатый вооружился факелом и повел меня в прорубленный в скале рядом с нашей ямой проход. Мы немного поднялись по каменной лестнице, и я оказался в обширном помещении. Под потолком были пробиты ведущие наружу бойницы. На дальней стене разместилась треснувшая каменная плита с выбитыми коптскими буквами. Перед ней сидел на циновке почтенного вида бородатый старец в белой хламиде. Он жестом указал на место возле себя. Я сел. Желтоватые отблески факела и масляных ламп бросали на моего визави неровные отблески. В их пляске мне трудно было разглядеть выражение его лица. Я по возможности огляделся. В правом углу кучей лежали экспроприированные в лагере вещи. Я узнал планшет Хеммета, мой бинокль в чехле, снизу из кучи торчала кобура маузера. Винтовок нигде видно не было. В противоположной от кучи стене чернел дверной проем, из которого мне в левый бок тянул сильный прохладный сквозняк.
– Чего ты хочешь? – спросил старец. Собрав все свои лингвистические навыки, я постарался излагать свои мысли как можно более понятно.
– Я бы хотел понять, отчего ваши люди заперли нас как диких зверей?
– Старец на пару минут задумался.
– Мы живем здесь уже много поколений… - Я кивнул, давая знак, что понимаю его речь.
– … до того мы жили там, – он сделал неопределенный жест рукой – по ту сторону гор. В городе, что лежит в пустыне. Бесшумно вошедшая женщина молча подала нам грубое блюдо с сушеными фигами. «У многих примитивных народов не принято убивать людей преломивших хлеб с хозяевами», – подумал я, – «надеюсь, здесь дело обстоит также». Старец продолжал.
– Однажды в наш город пришел чужеземец, ведомый джиннами пустыни. Он совратил многих из нас, и они пытались уйти с ним во внешние земли. Пустыня не отпустила их, но соблазнитель бежал. Сначала мы надеялись, что он сгинет в песках. Но джинны вели его. И через некоторое время мы увидели в пустыне воинов искавших наш город. «Точно. Эмир Бенгази долго и безуспешно разыскивал Зерзуру» – вспомнил я.
– Некоторых мы убили, от остальных укрылись. Но стало ясно, что чужеземцы не успокоятся, пока не найдут наше убежище и не уничтожат нас…
«Откуда у них такой страх перед внешним миром? Наверное, воспоминания о восстании, когда они чудом избежали разгрома и боязнь карательных отрядов».
– И тогда наши старейшины помолясь, решили оставить город и укрыться здесь, в этих священных ущельях. Мы забрали все, и ушли из города.
Я снова понимающе кивнул.
– А вот теперь чужеземцы снова пришли сюда, – вздохнул старец, – и мы задумались, как нам быть дальше.
«Все меняется, вас ждет возвращение в большой мир». Меня охватило умиротворенное ощущение, я казался себе Прометеем, наставлявшим людей в науках и искусствах, еще немного и они узнают, каких достижений цивилизации они лишились, прячась столетия в этих скалах… Старец тем временем продолжал.
– Завет отцов гласит, что ни один пришедший к нам чужеземец не должен покинуть город. Наши предки позволили себе нарушить это правило и лишились дома. Мы не хотим повторить их ошибку.
«Ты куда это клонишь, старый пень? Как это не должен покинуть? Ты чего?»
– Поэтому мы должны вас убить, – сухо и бесстрастно закончил он. Я чуть не подавился инжиром.
– То есть как? Как это убить? За что?!
– Он вздохнул.
– Вы не должны рассказать другим о нашем убежище.
«Пятьсот лет прошло. Самолет изобрели. Уже завтра этот городишко все равно найдут!» Я вытер испарину.
– Почтенный. Мир изменился, и за нами придут другие. Ваше убежище будет раскрыто. Но если вы нас убьете, то идущие за нами будут мстить.
Тот лишь покачал головой.
– Мы не преступим обычая. Вы должны умереть.
«Так-с. Надо хотя бы протянуть время. Эрика с аэропланом будет здесь уже завтра, самое позднее к вечеру. Мы вряд ли ушли от лагеря больше чем на пару десятков километров, несколько кругов и она наткнется на этот гадюшник».
– Когда? – спросил я, – И как?
– Завтра на рассвете. А как… Это вам знать не обязательно. Если вы верите в Бога, то помолитесь, ожидая смерти. Мы похороним вас как соплеменников, в большом склепе, – он указал на проем в стене.
«Интересно, если я сейчас огрею его блюдом, а потом выхвачу из кучи маузер, успеет охранник пырнуть меня копьем или нет… Стоп. У меня есть идея получше».
– Мы очень трепетно относимся к спасению души, – заметил я, – и благодарны, что вы удостоите нас благочинного погребения.
Старец понимающе закивал.
– Но мне кажется, что этот склеп имеет выход в долину под нами… – «Еще бы, оттуда дует как из вентиляционной шахты, чтобы разогнать такую тягу определенно должен быть выход снизу».
– … и я опасаюсь, что дикие звери…
Старец остановил меня жестом ладони.
– Звери не поднимаются сюда, нижний выход надежно охраняется стражей.
– Рад это слышать.
– Ты узнал все что хотел, чужестранец?
– Да, почтенный.
– Тогда иди, подготовь твоих спутников к их судьбе. Я поклонился и задал невинный вопрос.
– Ты позволишь мне взять с собой утварь необходимую для нашего ритуала?
– Какую? – удивился старец.
– Там, – я указал на кучу наших вещей в углу.
– Разве белоголовым людям нужна какая-то утварь для молитвы?
– Мы принадлежим к другому племени, – уклончиво заметил я.
– Ну хорошо, – не слишком уверенно произнес старец, – можешь взять, что вам нужно. Мы не хотим, чтобы вы открыли наше убежище, но мы не будем брать на душу грех, оставив вас без надлежащего погребения…
В его последних словах прозвучал легкий испуг. Похоже, он побаивался, как бы призраки невинно убиенных, являясь по ночам, не испортили благочинное существование его общины. Я забрал нужное из кучи наших вещей, и воин с факелом проводил меня обратно в яму. Тучи над котловиной налились чернотой, заслонили луну и отчетливо погромыхивали. В ущелье врывались порывы влажного прохладного ветра.