Приключения ДД. Глебовская Русь

По набережной реки Кубань неспешно прогуливалась пара семнадцатилетних подростков. Юные краснодарцы этим первоапрельским утром всерьёз увлеклись отнюдь не шуточным разговором. Подтянутая юнармейка Оля Лагорская, мечтающая стать учителем литературы, поражала бесконечно влюблённого в неё Глеба Бойченко глубиной познаний «Слова о полку Игореве». Солидно овеянный чредой занятных фактов, Глеб, тем не менее, не упускал обращённых на спутницу восхищённых взглядов, пробегающих мимо спортсменов – обладателей атлетических фигур. Он их встречал с улыбкой. Его уже не волновало, разве что совсем чуть-чуть, собственное

нескладное плотноватое телосложение. Больше не лишала покоя заурядная внешность типичного умника, по которой сразу было видно, что дружба с книгами ему куда ценнее походов в фитнес-клуб. «Пусть сколько хотят, рассматривают красавицу Олю, вот уже как полгода она моя. Моя фея», – торжествующе думал Глеб.

– Династические браки всегда были инструментом дипломатии, – вещала Оля, едва удерживая длинные светлые волосы от капризных порывов весеннего ветра, – в случае с кочевниками поступали так же, но несколько однобоко. Русские князья охотно женились на дочках половецких князей, а родственниц ханам не отдавали. Потому что из правящей династии могли отдать в жёны лишь равному, а половцев считали влиятельными, но не равными. Чтобы прекратить набеги, князья женились на девушках из степи и крестили их, это было даже делом богоугодным. И как бы ханы половецкие не испрашивали себе жён из русских, не получали. Ведь тут ещё один пункт кроме отсутствия паритета существовал. Кто же из правителей Руси «предательство» своей веры позволит? Так вот, вернувшись из плена, Владимир женился на дочери половецкого хана, которая приняла христианство и стала зваться Настасьей.

Воспользовавшись короткой паузой, пока Оля поправляла спутавшиеся пряди, Глеб как бы, между прочим, проронил:

– Насколько я помню, в поэме не сказано о том, что сын Игоря женился на половецкой девушке. И о том, что он из плена сбежал, тоже не говорилось.

Оля удостоила его островатым взглядом, от которого Глеб ощутил укол самолюбия. Его нутро эрудированного всезнайки зашевелилось и напряглось.

А Оля чуть свысока заявила:

– Роль педагога не только в том, чтобы передавать опыт, нажитый поколениями, но и помогать расти и развиваться. Учитель литературы обязан расшифровать детям и исторический пласт, заложенный в произведении. Ученики должны получать полноценную картинку, чтобы самостоятельно сделать выводы, а не пытаться зазубрить то, что нужно знать для получения хорошей оценки. Поэтому я читаю не только само произведение, но и штудирую позицию историков на его счёт, изучаю мнение литературных критиков.

– И что критики говорят? Всё ещё считают, что школьникам надо изучать, как русский князь в плен попал?

– Ты меня удивляешь! Подумай о духовном наполнении этого произведения! Писатель, он же профессиональный критик, Пётр Иванович Ткаченко хорошо сказал, что рассмотрение исторических событий самих по себе, вне духовного содержания и смысла, лишь набор фактов. Подобное упрощенство обходит мотивацию и причины событий.

– Я не так выразился. Не в девятом, а в одиннадцатом классе проходить бы…

– Не надо оправдываться, – она снисходительно улыбнулась, и словно разжёвывая сложный материал несмышлёнышу, произнесла, – если не спешить и призадуматься, то всё очень даже просто раскроется. В текст заложена христианская основа. «Слово» перекликается со Священным Писанием, – а потом поучительным тоном добавила, – лишать изучения догматов христианства тех, кто получает неполное среднее образование для нашей по большей

части православной страны недопустимо. К тому же я думаю, что подобное произведение особо полезно для чтения в смутные времена, – и Оля сделала ударение на конец фразы, – такие как наши времена.

– Хм-м прочтение через библейские образы…, – рассеянно пробормотал Глеб, и попытался переосмыслить древнерусское произведение вслух, – всё хорошо, но князь Игорь возжелал ратных побед и пошёл на вражескую землю. Он недооценил врага и собственные силы. Князь попал в плен. На Руси поднялись мятежи, и началась кровавая междоусобица. Хм-м-м…, – он щёлкнул пальцами, – я, кажется, понял – беды человека приходят от крушения личности. Такое случалось в прошлом, такое случается и в наши дни, и вероятно будет происходить в будущем. Это обыденно для человеческой сущности. Заблуждение и проступок идут рука об руку.

– И раскаяние. На кого сходит просветление, может исправить ошибку и обрести мир, как для себя, так и для своего народа. С высокородными пленниками половцы хорошо обращались. Летописцы сообщают, что Игорь даже на любимую ястребиную охоту частенько выезжал, священника ему предоставили. Но князь Игорь сбежал. Он рисковал и вернулся. На Руси праздник, – Оля, задумчиво рассматривала что-то вдали, – главе государства нужно справедливо, но жёстко править. Сладкого няшку – «слижут». Горького деспота – «выплюнут». На таком месте не честолюбие тешить надо, а мудрость проявлять. А Игорь вначале повёл себя как мальчишка, которому лишь бы мускулами поиграть. Как жаль, что даже самый сильный лидер имеет изъян, – она заговорила быстрее, – выражаясь словами Петра Ивановича: «Это поэма о том, как живёт, как погибает в безверии и как спасается в вере человеческая душа». Я дам тебе книгу Ткаченко «Поиски Тмутаракани», в ней подробный анализ изложен.

Глеб кивал, а сам, почуяв скрытый вызов в словах Лагорской, впал в раздумье. Страстное желание захватило разум отличника: он неистово захотел доказать Оле, что заботливые правители существуют. Но припомнить идеальные примеры из истории никак не удавалось.

Умиротворённо вздохнув, она спросила:

– Мы ещё «Домострой» хотели обсудить…

– На сегодня достаточно. К тому же я его не читал. Уверен, что там тоже не всё на поверхности. Когда ознакомлюсь с текстом, обязательно поговорим. Мне интересна твоя точка зрения.

Он остановился. Оля, продолжая идти, обернулась и удивлённо посмотрела.

– Что?

Глеб качнулся и, степенно набирая ход, двинулся дальше.

– У меня возник вопрос. Тогда люди жили без современных заморочек о пресловутом успехе. Каждый с самого рождения знал своё место в обществе – в чужие сани не садились, совершенствовались в ремесле или в чём-то другом. Они не страдали от проблем с экологией. Всё натуральное. Всё своё. Традиции предписывали ясный уклад жизни. Законы прозрачные, а не то, что сейчас, не всегда разобрать, о чём сказано. И так далее. Если бы не набеги кочевников, созидай и радуйся.

– И если бы не наследственное дробление земель и междоусобные войны, – смеясь, добавила Оля и спросила, – так в чём вопрос?

– Ты бы хотела жить в такую эпоху?

– О нет! Лекарств нет, да много чего нет. А ты?

– Я бы попробовал. Эх, туда бы наши технологии…

– Автомобили? Интернет?

– Не. Чтобы природу выхлопами не загрязнять. И без вредного влияния соцсетей. Какую-то одну технологию, но самую важную.

– И кто бы её туда доставил?