Приключения домовят (Часть 1)

Емец Дмитрий Александрович

Снегурочка лежала на кушетке в медпункте, а над ней склонилась замершая истуканом медсестра с градусником в руках.

– Окно! – крикнул Ворчун. Митя всё понял. Он с трудом поднял шпингалет и рывком распахнул заклеенное на зиму окно. В медпункт ворвалась вьюжная тройка. Она подхватила Снегурочку, вынесла её во двор и мягко опустила на сугробы.

– Приходи же в себя! Ну! – шептал Ворчун.

Шумела пурга и метель. Пушистые снежинки падали на лоб и на руки Снегурочки. Снег шёл так густо, что не было видно школы, хотя она находилась совсем рядом. Но Снегурочка была неподвижна! Неужели… неужели они опоздали?

– Ну

что же ты? Что я дедушке твоему скажу? – На щёку Снегурочке капнула горячая слеза Ворчуна. Она прокатилась по щеке и соскользнула в сугроб. И тут свершилось чудо! Снегурочка медленно открыла голубые глаза и улыбнулась.

– Большое вам спасибо! – прошептала она. – Ещё немного, и я растаяла бы!

– Но почему ты сразу не сказала, что тебе жарко? – накинулся на неё взволнованный Ворчун.

– Мне хотелось получить ещё одну пятёрку! Такую, как эта. – Снегурочка протянула Ворчуну смятый листок бумаги, который она всё это время сжимала в ладони.

Ни Ирина Максимовна, ни директор, ни завуч, ни медсестра не запомнили, что произошло сегодня в школе. Ворчун об этом позаботился. Хотя нет, кое-кто Снегурочку всё-таки запомнил. И это был… Сидоров. Но за Сидорова можно было не беспокоиться.

– Снегурочки… шишечки бродячие! Чё такое? Ничё не понимаю! Чепуха! – бубнил Сидоров, возвращаясь из школы домой.

Глава тридцать вторая

Снежная крепость

Перелистывались последние странички календаря. В квартирах стояли пушистые ёлки, а город был заметён глубоким мягким снегом. Всё говорило о приближении Нового года. И радостное настроение детей и взрослых, и покрытые зимними узорами стёкла, и нарядные витрины магазинов. Мороз щипал носы и уши, а ступеньки подъездов по утрам заносило сугробами.

Утром в воскресенье, когда родители ушли в магазин за новогодними покупками, домовята перебирали ёлочные игрушки. Они достали их из коробки, где они хранились весь год, переложенные ватой. Каких украшений тут только не было: и серебряный дождь, и гирлянды, и шары, и большая звёздочка на верхушку! Вообще-то наряжать ёлку было ещё рановато, но домовятам очень уж хотелось, чтобы Новый год наступил поскорее.

Пока Пузатик ахал, любуясь ёлочными украшениями, хозяйственный Хлопотун стирал в чайной чашке с отбитой ручкой свои носочки и сушил их на настольной лампе.

– Это плохая примета – встречать Новый год в грязных носочках. Ни один порядочный домовёнок так не поступит, – утверждал он.

– Какой замечательный шалик! – Пузатик взял огромный ёлочный шар и осторожно держал его двумя руками.

Шар переливался мягким стеклянным светом. Он был так прекрасен и так восхитительно хрупок, что любое неосторожное движение могло разбить его.

– Дай я подержу! Теперь моя очередь! – потребовала Вреднючка, вырывая ёлочную игрушку у Пузатика.

– Остоложно!

Ой! – Шарик выскользнул и… Вы думаете, он разбился? А вот и нет! Он упал прямо в чашечку, в которой Хлопотун стирал свои носочки.

– Плюх! – Мыльная пена разлетелась по всей комнате.

– Ула! Шалик не лазбился! – радостно воскликнул Пузатик, поднимая над головой своё сокровище.

Неожиданно кто-то постучал в окно. На раме сидела хорошенькая маленькая синичка и барабанила в форточку клювом. В клювике она держала что-то белое, похожее на листок бумаги.

– Письмо от дедушки! – Вреднючка вскарабкалась на подоконник и открыла форточку. Ворчун часто присылал свои письма с синичками. Он называл это «синичкиной почтой».

Синичка влетела в комнату, села к Ане на плечо и уронила ей в руку листок. Потом синичка пискнула, весело покрутила головкой с чёрными глазками-пуговками и умчалась в форточку.

– Ну что там? Читай скорее – не тяни! – заторопили Вреднючка и Пузатик, повисая у Ани на рукаве.

– «Дорогие мои! Приходите к нам в лес наряжать ель. Мы со Снегурочкой ждём вас. Ворчун», – прочитала вслух Аня.

– Вот здорово! Дедушка приглашает нас в гости! – обрадовались Вреднючка и Пузатик, пускаясь в пляс по подоконнику.

– А я? У меня же носочки постираны! Не могу же я гулять босичком! – заохал Хлопотун, поджимая под себя босенькие ножки.

– Не волнуйся, мы сделаем тебе портянки. Меня дедушка учил. – Аня отрезала от старого полотенца две узенькие полоски и ловко обмотала ими ножки Хлопотуна. Портянки получились просто отличные, но противный домовёнок всё равно остался недоволен:

– Ишь какая шустрая! Сама ходи в портяночках, а мне отдай свои носочки!

– Ты в моих носочках потеряешься, – сказала Аня.

Вреднючка взглянула на Анины часики и воскликнула:

– Мы опоздали! Уже девять часов!

– Не девять, а три! Просто ты часы перевернула, – засмеялась Аня.

Из комнаты домовят выбежал запыхавшийся толстячок:

– Мы уходим? Да? Я уже оделся!

Митя взглянул на Пузатика и не смог сдержать улыбки. Уж очень потешно он был одет. В плотненькой шубейке с капюшончиком, с завязанным назад шарфиком, в варежках, пришитых к резинке, и огромных валенках с калошами. В руках Пузатик держал детскую лопатку и ведёрко.

– Это чтобы лазглебать снег, если нас занесёт!

Вреднючка, большая модница, надела мягкую тёплую курточку и обулась в красные сапожки.

– Я похожа на роковую женщину? А на манекенщицу? – спросила домовушка, кокетливо наступая Пузатику на валенок.

– Ужасно похожа! – вздохнул Пузатик. – А можно я буду твой кавалел?

– Можно! – великодушно разрешила Вреднючка. – Только выбрось лопатку и сними калоши! А то зачем мне кавалер в калошах?

Митя и Аня посадили домовят в сумку на колёсиках и вышли во двор. Всю ночь и утро шёл снег, и теперь везде были сугробы. Митя и Аня ухватились за ручки сумки и покатили её по дорожке к Тимирязевскому лесу. Сумка с колёсиками оставляла на снегу две тоненькие борозды. Вреднючка выглянула из сумки и крикнула: