Приключения дрянной девчонки

Асламова Дарья

– На любые темы, лишь бы они обещали приключения. Может, вы подкинете мне что-нибудь интересное?

– Хотите купить сегодня вечером проститутку?

– А у меня денег не хватит, – рассмеялась я.

– Это неважно, купите на мои, – нетерпеливо сказал он. – Неужели вас не мучает любопытство, как это делается?

– Естественно, как и всякую нормальную девушку, меня всегда интересовали так называемые "дурные женщины". Это нечто отталкивающее и таинственное. – Так чего мы сидим? Поехали!

Боря решительно поднялся с места. Я в полной растерянности последовала за ним.

Здравый смысл, еще не окончательно заглушенный

шампанским, говорил мне, что неразумно ехать черт знает куда с этим сомнительным человеком. "Может быть, вы боитесь?" – насмешливо спросил Боря. "Ничуть, – с достоинством ответила я, – просто я еще не обменяла фишки на деньги". Пока кассир рассчитывался со мной, Боря томился от скуки. Ему не терпелось рвануть с места, как гончей, почуявшей запах охоты.

Уже в такси я поинтересовалась, куда мы едем. "К гостинице "Москва". Там в эту пору можно достать девочку", – сказал Борис. У гостиницы в ряд стояли, такси.

Борю встретили как старого знакомого. Мужчина лет тридцати в кожаной куртке поздоровался с ним за руку, оценивающе посмотрел на меня и спросил, по какому делу мы приехали. "Девочку нам надо", – ответил Боря. "Зачем? – искренне удивилась кожаная куртка, бросив на меня выразительный взгляд. – Впрочем, не мое это дело. Хочу тебя огорчить – товар остался никудышный, – наш собеседник пренебрежительно махнул рукой в сторону машин, в которых сидели женщины. – Могу отвезти в другое место", – предложил он.

Проплутав минут десять в лабиринте маленьких улочек, наше такси затормозило в узком темном проезде около единственной машины. Нас встретил энергичный молодой нахал, который со словами: "Последняя осталась" вытащил из убежища машины жалкое существо женского пола. Существо назвалось Люсей и преданно посмотрело мне в глаза. "Ну как, подходит?" – спросил Боря. "Она какая-то недокормленная. И вообще, подсовывают нам третий сорт", – возмущенно сказала я. Нахал приложил руку к сердцу и задушевным голосом произнес: "Зато добрая какая – я тебе сказать не могу". Кожаная куртка извинилась перед Борей за промашечку и посоветовала толкнуться на Уголок за Большим театром.

Уголок оказался очень оживленным местом. Здесь бойко Шла торговля женским телом.

К Боре с приветственным клекотом кинулась фантастических размеров женщина. Они облобызали друг друга. "Давно ты у нас не был", – с теплотой в голосе сказала толстуха и погладила Борю по щеке. "Все дела, Маша, ты же знаешь", – отмахнулся тот. Сутенерша Маша внешне походила на добрую бабушку, пекущую пирожки внучатам. Разочаровывал только ее цепкий волчий взгляд. Она принадлежала к породе отвратительных ночных животных, которые выползают на улицы города вместе с темнотой. "Тебе девочку?" – заботливо осведомилась сутенерша у Бори. "Не мне, а ей", – ткнул пальцем в мою сторону. Не выразив ни малейшего удивления, Маша обратилась ко мне: "Пойдем, красотка. Я тебе покажу товар – пальчики оближешь".

Меня подвели к двум машинам, в которых сидели девицы. Одна из них крикнула:

"Мадемуазель, угостите сигареткой!" – "Почему бы и нет", – ответила я и протянула ей пачку "Ротманса". "И мне, и мне", – закричали остальные, и моя пачка наполовину опустела. "Ну, какую берешь?" – спросила Маша. "Я их не вижу.

Пусть они выйдут из машины", – сказала я.

Передо мной построили семь девиц, и минуты две мы рассматривали друг друга как противники на дуэли, испытывая острую взаимную

неприязнь, смешанную с любопытством. Я выбрала крашеную блондинку в черном бархатном платье, которая отличалась от своих более потрепанных товарок некоторой свежестью. Блондинку звали Женей, и стоила она семьсот рублей.

Я нашла Борю в компании крепких молодых мужиков и отозвала его на минутку в сторону.

– Я уже нашла девушку, – сказала я ему.

– А-а, сейчас заплачу, – рассеянно отозвался Боря, занятый мыслями о прерванном разговоре.

– А что мы с ней будем делать?

– Что делать? – удивленно переспросил он. – Понятия не имею. Ты же ее выбирала, ты и придумай что-нибудь. Можно поехать на квартиру к моему другу.

– Нет-нет, – поспешно сказала я. "Квартира друга" ассоциировалась у меня с тяжкой пьянкой и грубыми приставаниями мужиков в сигаретном дыму.

– Можно тогда взять вина и поехать на природу в лес.

– Ну зачем же в лес? Это долго и далеко. Поехали лучше на Ленинские горы, на место встречи Герцена и Огарева. Там красиво и тихо.

Боря с минуту ошалело рассматривал меня, как некое неизвестное ему животное, правила поведения которого необходимо понять, чтобы знать, как с ним обращаться.

"Ну ладно, – задумчиво протянул Боря, – сейчас возьму шампанского и поедем".

Рассвет мы встретили на Ленинских горах, сидя на зеленой травке и попивая из бутылки шампанское. Ночь стерла краски с наших лиц и превратила нас в призраков. "Какая странная компания, – подумала я, – проститутка, журналистка и спекулянт". Мнимое очарование продажных женщин рассеялось – Женя оказалась на редкость скучной особой. Ее маленькие голубые глазки не видели дальше возможной работы за рубежом, в публичном доме. Она была из тех, кто готов своим гибким телом заткнуть фонтан мужского вожделения. "У тебя прелестное платьице", – сказала я, чтобы поддержать разговор. "Это мне мама сшила", – оживилась Женя. Я удержала готовый сорваться с языка вопрос: "А мама знает, чем ты занимаешься?" Она сидела передо мной, нежный плод материнских забот, и на ее гладком лице отражалось недоумение – зачем эти странные люди заплатили за нее деньги? В какой-то момент я ей позавидовала – ее не мучили сомнения.

Мы с Борей пошли прогуляться по аллее, оставив Женю на травке икать от шампанского.

– Зачем ты все это затеял? – спросила я. – Тебе от этого никакой выгоды – две женщины, и ни с одной нельзя переспать.

– Зато я впервые за несколько лет встретил рассвет на улице, в парке, а не в кабацкой обстановке, среди осатаневших от водки людей. И я почти не пьян – разве что от воздуха. Скука – мой постоянный ночной спутник, но сегодня у нас сложилась свежая ситуация.

– Тебе, наверное, хотелось произвести на меня впечатление – показать хорошенькой девочке запретный мир и свое не последнее место в нем, так?

– Зачем мне производить на тебя впечатление? Мы вряд ли с тобой еще увидимся.

Просто мы посмотрели вместе странный сон, и уже сейчас он кажется неправдой.

Боря посмотрел на часы: "Полшестого утра. Куда тебя отвезти?" "В такое место, где еще не спят, на Ленинский проспект", – ответила я.

Катя открыла мне дверь, нисколько не удивившись. "Ты как раз вовремя, – весело сказала она. – Мы коньяк пьем". У нее был бодрый вид, как будто она всю ночь провела в постели. За рюмкой мы встретили еще одно утро сверкающего лета.