Приключения двух друзей в стране прошлого
Шрифт:
Мундфит рассмеялся.
— Ты же был вместе со мной на митинге и слышал, что об этом никто не поднимал вопроса.
— Вы не боитесь, ваша светлость, что они сами его поднимут?
— Кто? Эта серая неорганизованная масса, все эти угольщики, дровосеки, пастухи?.. Ну, милейший Бирн, ты слишком высокого мнения об этом сброде! Их удел — копаться в грязи и плюхаться на колени перед всяким проезжающим мимо высокорожденным лордом!
— Боюсь, милорд, что вы заразились слепотой
— Хо-хо-хо! Марксистская проповедь! Да уж ты не красный ли, милейший Бирн! Брось болтовню, ты же мой секретарь!
Скрывая ярость, Бирн вышел из покоев лорд-канцлера.
Началась усиленная деятельность норландских коммунистов. Дровосек Джерри и другие агитаторы каждый в своем районе собирали народ на тайные сходки и рассказывали, как рыцари вошли в сделку с лорд-канцлером и улучшили свое положение, пальцем о палец не ударив для простолюдинов. Рассказы агитаторов падали, как искры в порох.
Принимались резолюции, выносились решительные требования. Все это собиралось у Джерома Бирна.
Наконец пришел день, когда Бирн решил открыть карты. В час обычного доклада лорд-канцлеру Бирн вышел к нему с толстой пачкой разнокалиберных листков, исписанных корявыми почерками.
— Что это такое, Бирн? — с изумлением спросил Мундфит.
— Эго политические и экономические требования того сброда, который вы так презираете, ваша светлость! — не скрывая насмешки, ответил Бирн и положил бумаги на стол.
Мундфит начал просматривать их, и чем больше он читал, тем больше багровело его лицо.
— Но это черт знает что! Это возмутительно! — бормотал он. — Если принять все их требования, то Норландия полетит вверх тормашками!
— А вы не думаете, сэр, — спокойно спросил Бирн, — что для этого как раз приспело время?
Внезапная догадка осенила Мундфита, и он почти со страхом уставился на Бирна.
— Да вы на их стороне! Кто же вы такой на самом деле, Джером Бирн?
— Имею честь представиться: секретарь коммунистической организации Норландии!
Томаса Мундфита чуть не хватил удар. Он едва нашел в себе силы налить и залпом выпить стакан воды.
Но Мундфит был крепкий человек и быстро взял себя в руки.
— Слушайте меня, мистер Бирн, — сказал он почти нормальным голосом. — Все эти требования, — он смял бумаги и бросил их к ногам Бирна, — я отвергаю. Рыцари на моей стороне, и у меня достаточно сил, чтобы удержать в подчинении ваш «рабочий класс»!
Джером Бирн собрал с пола бумаги и хладнокровно заметил
— Вы пожалеете о своем решении, мистер Мундфит!
— Что?! Быть может, всеобщая забастовка? Не забывайте, однако, что ваши забастовщики перемрут с голоду, когда мы прекратим снабжать их продовольствием
— Это ваше последнее слово?
— Последнее. Считаю, кроме того, нужным предупредить вас, мистер Бирн, что вы больше не служите моим секретарем.
— Я сам хотел предупредить вас об этом, — возразил Бирн.
— Расчет получите у лорд-сенешаля. И чтобы сегодня к вечеру вас не было в Норландии! До свиданья!
— Прощайте, сэр! Не желаю вам ничего хорошего, потому что хорошего не будет!
Бирн ушел, а Мундфит остался в состоянии полной растерянности, которая совершенно противоречила только что сказанным им непреклонным словам.
— Да, кажется, это действительно конец, — пробормотал он, спустился в свое уютное подземелье, открыл несгораемый шкаф и начал складывать в объемистый портфель ценности и важные документы.
Затем он позвонил по междугородному телефону своему чикагскому поверенному.
— Алло, Селлерс! Эго я, Мундфит! Кажется, нашей игре приходит конец! — Голос его при этих словах был уже совершенно спокоен. — Вы слушаете? Пришлите к воротам две машины… Что? Нет, только две, для меня и мистера Фланагана с супругой… Остальные? Пусть выкручиваются как знают… Да, вот что, Селлерс! Может статься, будут попытки захватить машины, поэтому пусть они скрываются за кустами, а сигнал вызова — три выстрела из пистолета… Повторяю, три… Алло, алло, Селлерс! Вы слышите меня? Селлерс!
Но в трубке телефона была мертвая тишина, и напрасно Мундфит надрывал голосовые связки.
— Черт возьми, — пробормотал он, вытирая со лба холодный пот, — связь прервана. Видно, они разузнали, где проходит кабель. Я имею дело с опасными противниками.
Как бы подтверждая справедливость слов Мундфита, электрические лампы в его секретном убежище мигнули и погасли. Беспросветный мрак окружил Томаса Мундфита.
«Как хорошо, что я успел собрать ценности и позвонить», — подумал он.
Зажав портфель под мышкой и освещая себе дорогу спичками, Мундфит выбрался наверх и с грустью взглянул на потайной люк, который захлопнулся за ним, очевидно, в последний раз.
«Да, все, — подумал он. — Жизнь сильнее выдумки. От жизни не скроешься…»
Юных пажей из апартаментов королевы вызвал лакей Вильям, тот самый, который прислуживал им по утрам. Он отвел их в уголок и шепнул с таинственным видом:
— Майк, Энтони, мальчики, вас немедленно просит в свою комнату мистер Бирн!