Приключения Гаррета. том.2
Шрифт:
В древние времена, сто лет назад, когда я собирался заглянуть в библиотеку — а туда пускают далеко не каждого волосатого типа, считающего себя карентинцем, — я пользовался для этого одной мало известной большинству дверкой в стороне от главного входа. Небольшой суммы наличными обыкновенно хватало, чтобы нейтрализовать охранника. Единственное непреложное правило требовало, чтобы я не поджигал здание по неосторожности и не мочился по углам.
Однако теперь не было силы, способной оградить меня от гнева начальства прелестной Линдали. Твердо убежденного в
И разве играет при этом роль то, что у разумного человека такого и в помыслах нет и что он только и мечтает, как бы побыстрее провернуть дела и убраться?
Тем более — как я даже при желании мог бы уединиться с означенной библиотекаршей, когда за мной едва ли не половина всей королевской рати следит?
47
Я проследовал прямиком к маленькой боковой дверке. Таких плебеев, как я, через главный вход не пускают. Во всем королевстве найдется человек пятнадцать, которых могут удостоить такой чести.
Но и удержать на улице таких, как я, тоже трудно — если у меня в кармане лежит маленький серебряный ключик.
Старый солдат, дежуривший у двери, был мне незнаком. И он меня тоже не знал. Но пальто мое ему понравилось. Это я сразу понял. И с покойным королем на монете, которую я ему сунул, он тоже находился в приятельских отношениях. Он даже ни слова не произнес. Он просто закрыл глаза на оборванца, проскальзывающего в библиотеку.
Наверное, строил планы на вечер в компании своего закадычного дружка, короля Как-Его-Там.
Я прямиком, не таясь, направился в раздел манускриптов. Туда вообще почти никто не заходит, хотя Линдали их общество всегда нравилось.
Какое-то мгновение я беспокоился, что мне будет стыдно за то, как я поступил с Линдали. Даже за то, как я поступал с ней сейчас — с учетом наших с Тинни отношений.
Вот проклятие! Это жалило хуже роя пчел. Чертово взросление давалось мне слишком тяжело. И лекарства от него у меня не было, хотя никто не мешал мне поискать его заранее.
В таком настроении я обогнул книжный стеллаж и врезался своей смазливой физиономией в коричневый свитер, облегавший пузо знакомого огра. Огр в шерстяной одежде? Именно так. Парень выглядел этаким мужским стереотипом библиотекаря. Он даже нацепил на нос очки для чтения — и довольно дорогие, пусть и со стандартными, не индивидуальной подгонки линзами.
Огр не двигался с места. Ему просто не хватало для этого пространства. Каждая его нога напоминала древесный ствол, каждая ступня занимала по площади не меньше акра. С обеих сторон ему мешали развернуться книжные стеллажи.
В реальном мире выражение лица огра понять легко. Они скалят зубы во сне. И скалят зубы, когда пытаются порвать вас на клочки. Они не стоят, глядя на вас, как на катышек крысиного дерьма, неизвестно как оказавшийся в тарелке их любимой овсянки.
Этот именно так и делал. Он смотрел на меня. Потом посмотрел еще, оскалив зубы. Он не делал ничего — только дышал. И занимал пространство.
Я пробормотал какое-то извинение за неловкость и шагнул назад.
Зарывшись носом в коричневую шерсть, я находился слишком близко к нему, чтобы со мной можно было запросто сладить. Набрав дистанцию, я оказал ему услугу. Огр не преминул этим воспользоваться, сграбастав меня за разные места. Не прошло и пары секунд, как я оказался на улице, барахтаясь в снежной каше в мокром, грязном и порванном пальто мистера Йена. Библиотечный огр вернулся в дом. Из открытой двери до меня доносился визг: его распекали за то, что он обошелся со мной слишком мягко.
Линдали так визжать не умеет. Визжала ее начальница. Редкое создание: наверное, ради нее выдумали слово «мегера», ибо другие, имевшиеся в словаре, плохо передавали ее сущность. Она меня никогда не любила.
Тип, которого я воссоединил с покойным другом-королем, высунул голову на улицу, интересуясь, далеко ли я улетел, прежде чем приводниться. Вид он имел слегка виноватый. Может, это он сам и подал каким-то неслышным образом тревогу.
Вот вам и основная линия следствия.
Что дальше?
48
Покойник начал с намека насчет голубка, возвращающегося домой, чтобы его там поджарили. Паленая помогла мне стащить мокрую одежду. Мокрое пальто она унесла на кухню для просушки. Тем временем я едва не рехнулся от ужаса, вообразив, что Старые Кости изыскал способ вернуть Попку-Дурака. Он такой, он может.
Мы проникнем в библиотеку другим способом. Скажи, среди наших знакомых есть уважаемый член общества, готовый оказать нам услугу?
— И умеющий при этом читать? Нет таких. Такие люди, как ты описал, от таких людей, как мы, стараются держаться подальше.
Если только не ведут при этом с нами дела. Я знаю нескольких, кого можно было бы подключить. Наверняка намекал на Макса Вейдера, или Манвила Гилби, или даже Тинни Тейт.
— Тинни? Ты хочешь начала войны?
Не думаю, чтобы с этим возникли проблемы. Если между ними и имело место соперничество, оно в прошлом. Я полагаю, мисс Тейт и та, другая, женщина проведут пару часов, обмениваясь военными воспоминаниями. Или страшилками — в зависимости от настроения.
Сама мысль об этом изрядно действовала на нервы.
Ступай в «Мир». Выслушай, что доложит тебе мистер Тарп. И попроси мисс Торнаду зайти и побеседовать со мной.
— Чего тебе от нее нужно?
Ничего. Как я уже говорил, мне может пригодиться ее тень. Она… то есть он, не придет, если будет знать, что объектом моего интереса является именно он.
— Прилипала? — Я подумал, было, что он оговорился. Йон Сальвейшн уверенно занимает первую строчку в моем списке самых бесполезных людей.