Приключения Григория Половинки
Шрифт:
В случае необходимости водную бомбу легко можно переделать на автомат-водомет. Для этого на кончике соски прокушуеться маленькая дырочка (как это всегда делается при обычном их применении), и, когда вы сжимаете соску в руках, из этой дырочки тоненькой струйкой чвиркае вода, короткими или длинными автоматными очередями, в зависимости от желания и обстоятельств.
За автомат-водомет также прекрасно может служить детская резиновая клизмочку-груша.
При использовании ею, то, помимо всего прочего, противник чувствует себя еще и морально подавленным. Так вы достигаете двойного результата. Однако пользование
И Володька Лобода не был бы Володькой Лободой, если бы обращал на это внимание.
Володька Лобода абсолютно неповторимое и невозможна человек. Он не признает никаких игр, кроме войны.
В Володьки широкое скуластое лицо и приплюснутый, без переносицы нос - которую боксера или американского гангстера. Узкие монгольские Володьчини глаза горят безумным огнем, когда он носится по двору и Гаркавая орет: «Угя!» - Что должно означать «ура». Если надо изобразить выстрел, Володька не кричит обычное «пиф», «паф» или «пу». Наставляя пистолетом указательный палец, он противным голосом неистово гнусавит: «Ань-Ань! Ань-Ань! .. »И эти невероятные звуки сеют во враждебных рядах страшную панику.
В целом Володька типичный поджигатель войны. Он дня не может прожить без выстрелов, штурмов, атак. И поскольку он у нас командир и бийца, нам приходится непрерывно воевать.
В основном воевали мы с ребятами из соседних дворов.
И если даже врага под рукой почему-то не было, если он, например, пошел культпоходы в кино или готовил уроки, Володька все равно не прекращал военных действий. Просто он временно выделял врага из наших рядов и организовывал междоусобную войну. Предназначался вражеский командир - как правило, долговязый флегматик Гриша Курочка с седьмой квартиры.
Потом мы «маталися» - то есть по двое, обняв друг друга за плечи, отходили в сторону, шептались, подходили к Грише и Володьки и говорили:
– Мать-баты, что вам дать: яблоко или грушу?
– Грушу, - говорил, например, Володька. И тот, кто был по договоренности «грушей», вливался в Володьчине войско. А несчастное «яблоко» немедленно мобилизовувалося во вражеский отряд.
Затем Володьчина армия без особого труда вдребезги разбивала Гришину, и в торжественной обстановке под звуки барабана на лобном месте за кособокий сараем фельдмаршал Лобода расстреливал из клизмы генералиссимуса Курочку. Курочка был бездарный полководец и годился только для позорной роли побежденного. Даже тогда, когда у него были все шансы на победу, он не решался побеждать - таким сильным было Володьчин боевой авторитет.
Войны, которые разжигал и организовывал Володька Лобода, отнюдь нельзя было назвать справедливыми, благородными или освободительными. Совсем наоборот. В историю человечества наряду с войнами Александра Македонского, Батыя и Чингисхана войны Володьки Лободы войдут как войны несправедливые, захватнические и опустошающие.
Например, разведка докладывала, что в соседнем дворе мирные сопливых дошкольники строят из песка атомную электростанцию и играют в мяч. Володька немедленно трубил поход, устраивался внезапное нападение, атомная электростанция розтоптувалася, а мяч забирался и целый час не предавался, несмотря на горькие слезы проигравших.
Честно говоря, нам эти непрерывные неблагородные войны опротивели и сидели в печенках. Мы очень соскучились по таким милыми бескровными играми, как чурки-палки, квач, жмурки подобное. Но ни один из нас не смел первым заговорить об этом. Это было бы не по-мужчинському.
Существовал неписаный мальчишеский закон, согласно которому считалось, что наиболее мужская игра - это война. Мы подчинились этому закону и, терпеливо страдая, воевали.
Война проходила в нашем дворе по любой погоде: в дождь, в туман, в мороз, в жару и даже при солнечном затмении. Ничто в мире не могло помешать агрессивным планам Володьки Лободы.
Гриша Курочка высказал предположение, что нам, очевидно, придется воевать в нашем дворе до самой старости, до самой пенсии.
Возможно, так оно и было, если бы не одно неожиданное обстоятельство. Эта «обстоятельство» недавно переехала в наш дом. Звали ее Леся.
– О, новая шмакодявка появилась!
– Презрительно сказал Володька Лобода, когда она впервые вышла во двор. Володька Лобода терпеть не мог девчонок и называл их кратко и выразительно - «шмакодявкы». Никто из нас не знал, что означает это тайное и непереводимое на человеческий язык слово. Но звучало оно, грубиянське и презрительное, очень обидно.
Леся, совершенно не стесняясь, подошла к нам и сказала:
– Здравствуйте, мальчики. Меня зовут Леся. Я в этом доме теперь буду жить.
Мы смутились и не знали, что ей сказать. А Володька презрительно хихикнул и сказал:
– Здравствуйте, я ваша тетя!
Лесю это нисколько не смутило. Она звонко рассмеялась и пожала плечами:
– Вот смешной ... Ну хорошо, если не хотите, будем потом знакомиться.
И пошла к девочкам. А Володька густо покраснел и сказал, что всегда говорят, когда нечего сказать:
– Подумаешь!
Однако в тот день наш боевой путь чему-то очень часто проходил мимо скамейку, на которой сидели девочки. Это получалось совершенно случайно, то само собой. Поверьте, что этого требовали исключительно стратегические военные соображения и ничего больше. Но каждый раз, минуя скамейку, мы почему невольно делали очень серьезные задуманы лица, что, по нашему мнению, придавало им мужественного воинственного вида. Будто мы проходили перед трибуной. Теперь я думаю, что это выглядело довольно-таки смешно. Потому девочки тихонько хихикали, прикрываясь ладонями. Откровенно смеяться они не решались, потому что хорошо были знакомы с нашей водной оружием.
Леся же почему-то не хихикала. Она только внимательно смотрела на нас с нескрываемым любопытством. Мы решили, что произвели на нее неизгладимое впечатление, и гордо сплевывали через губу. Особенно проявил себя, конечно, Володька Лобода. Он скакал, как бешеный козел, сильно потел от напряжения и каким-то потусторонним желудочным голосом лаял свое «Ань-Ань!».
Так, захват мирных жителей всегда вдохновляло бравых воинов на боевые подвиги. Понятное дело, даже самим себе мы не решались признаться, что обращает внимание на новенькую девочку Лесю. И старательно скрывали это друг от друга.