Приключения либроманта 3
Шрифт:
А так, в целом, столица Австрии чем-то мне Ленинград напоминает. Такая же мешанина архитектурных стилей, с той лишь разницей, что в отделке Венских зданий преобладают светлые тона и потому город кажется ярче и воздушнее что ли, по сравнению с нашей мрачной северной столицей.
— Даже лучше, чем я предполагала, — довольно зажмурилась Вера, пристраиваясь на сидении, — Книгу сразу на немецком и английском опубликуют, я ведь рукопись на двух языках им сдала. Редколлегия ещё удивилась, как это я, австрийка, смогла сделать столь точный перевод на английский.
—
— Не знали, к какому жанру отнести книгу. Мол, никто ещё не писал фэнтези в городском антураже, — посетовала девушка, — Я уж не стала Булгакова и его "Мастера и Маргариту" упоминать и сказала про поджанр городское фэнтези.
Я, конечно, не знаток литературы, но даже со своей низкой колокольни "Мастера и Маргариту" с большой натяжкой отнёс бы к урбан-фэнтези. Скорее это городской мистицизм. Но, повторюсь, я не претендую на то, что мои слова — это бесспорная истина.
А так-то Гоша с Ганей писали книгу под влиянием творчества Джима Батчера. В своё время я читал у этого писателя серию книг "Досье Гарри Дрездена" о приключениях чародея в Чикаго, так что мне есть с чем сравнивать. Да и Гоша не скрывал, что стиль письма заимствован у американского писателя. Что интересно, Батчеру сейчас всего лишь девять и первая его книга появится только через двадцать лет.
— Главный редактор ещё посмеялся и пожурил меня, — продолжила Вера, — Его пятнадцатилетняя дочка прочла рукопись, а теперь рыдает и требует продолжения.
— Так у книги же финал открытый. Попроси Гошу с Ганей помочь, да пишите следующую книгу, — недоумённо пожал я плечами, — Им всё равно порой заняться нечем.
— Вовремя ты о мелком вспомнил, — ткнула в мою сторону пальчиком девушка, — Тут в десяти минутах езды есть замечательное кафе. Там тридцать сортов кофе подают. Поехали, я дорогу покажу.
Кто бы мне подсказал, где в сказанном Верой хоть какая-то логика? Какая связь между Гошей и Венским кафе с большим ассортиментом кофе? Впрочем, об этом я и спросил девушку.
— Там сто видов пирожных продаётся, — объяснила Вера, — Сами перекусим и Гоше с Галей гостинцев привезём.
Странно, я почему-то не помню, что бы Гоше от пирожных крышу срывало.
Да, от доширака и прочей вони он реально прётся. Ну, ещё может нагло в свою пользу изрядную часть торта экспроприировать, и то больше заботясь о своих братьях-домовых. А вот о пирожных я этого сказать не могу. Хотя… Говорят же, что у человека с временами вкусы меняются. Может и у Гоши так же.
Место для парковки мы нашли со второго захода, дав круг по узким улочкам старой части города. В итоге удалось втиснуться на небольшую площадку, вместо только что отъехавшего автомобиля. Тесно тут у них. Всё впритык.
Кафе небольшое, но очень уютное. На стенах живого места нет. Картины, предметы старины, фотографии. Головой устанешь крутить, разглядывая. Настоящий музей. Вскоре моё внимание привлекла чёрно-белая фотография, которую я заметил
Зрение меня не подвело. На фотографии действительно был тот же дядька, что стоит за стойкой бара, но на снимке он молод, с пышной причёской, вместо наметившихся залысин, а рядом с ним стоят пятеро советских солдат, и у каждого автомат за плечами.
— Это же вы? — показывая на фотографию, поворачиваюсь я к мужчине, который с улыбкой посматривает на меня, протирая полотенцем бокалы.
— Да. Мы все тогда вышли на улицы, чтобы приветствовать освободителей, — подтверждает бармен, — Советских солдат жители Вены любят и помнят. Мы все понимаем, что только благодаря твёрдой и непреклонной политике СССР наша маленькая страна смогла в конце концов получить суверенитет.
Надо сказать, что после того, что я знаю из своего времени об отношении к Советской Армии в Польше или странах Прибалтики, диссонанс налицо. Австрия словно на другой планете находится. Цветы у памятников советским солдатам, музей Освобождения в Вене, и театрализованные представления, посвящённые армии — освободительнице. Наши солдаты пробыли в Австрии чуть больше десяти лет и покинули её только после восстановления суверенитета Австрии, как независимого государства.
— А мне рассказывали, что в Вене были случаи, когда перед девятым мая обливали краской памятники советским воинам, — прищурился я, глядя на мужчину.
— Только не в нашем районе! И по всей Австрии это было всего лишь два раза, — горячо откликнулся он, — Последний раз такое случилось семь лет назад и с тех пор мы организовали добровольную дружину, которая такого у нас никогда не допустит, — ткнул он пальцем в одну из фотографий, где примерно три — четыре десятка крепких мужчин, примерно его же возраста, были сняты на фоне памятника.
Бармена я на снимке искать не стал, и так было понятно, что он на фотографии есть.
— Что там? — спросила у меня Вера, когда я вернулся за стол.
— От австрийцев дурею, — пробормотал я усаживаясь и подтягивая к себе только что принесённый кофе, — Представляешь, когда наши войска ту же Польшу или Чехословакию освобождали, то их цветами и ликованием встречали, девушки на шею к солдатам с поцелуями бросались, а сменились поколения, и в моём времени они нашу армию стали называть захватчиками, а послевоенные годы, "периодом оккупации". А Австрия как называла нас освободителями, так и называет. Странно, правда?
— Не совсем поняла, о чём ты? — покачала Вера головой, смакуя пирожное малюсенькими кусочками.
— Как о чём? Возьми ту же Чехословакию. Мы сейчас их аппаратуру "Тесла" вовсю используем. И венгерскую тоже. Те же "БИГи" или студийные магнитофоны СТМ. А теперь представь, что как только СССР развалится, как ничего от этих предприятий не останется, не пройдёт и пяти лет. Такое впечатление, что мы, как локомотив их вперёд тащим, а им оно и ненужно вовсе. Устраивает людей роль "банановых республик", не имеющих собственной промышленности.