Приключения наследницы
Шрифт:
– Но, судя по всему, вы – неплохой коллекционер, ведь из нас никто больше не определил эти золотые кубки как императорские. Интересно, как их могли украсть из дворца?
– Очень просто. Екатерина Великая не однажды сталкивалась со случаями воровства в своем дворце и ни разу не покарала воров. Однажды, говорят, она едва не столкнулась с лакеями, которые несли куда-то блюда, наполненные персиками, ананасами и виноградом. Так императрица повернула в сторону, чтобы не столкнуться с ворами, и только пробормотала: «Хоть бы блюда мне оставили!»
– Надо же, вы прямо историограф! – искренне восхитилась я.
Но когда вышла из его комнаты, подумала: «Почему он не устроился в кабинете, где заниматься бумагами гораздо удобнее?» Но потом я услышала, как на двери комнаты Кирилла звякнул засов. Да, в кабинете такого не было. А в своей комнате Ромодановский вполне может закрываться и работать, чтобы в дальнейшем его никто не мог застать врасплох.
Вряд ли в хозяйственных записях нашего управляющего были какие-то тайны. Тогда что же он писал?
Может, рассказать о своих сомнениях поручику? Все же он в некотором роде разведчик. Я пошла искать Зимина и нашла его... в кабинете отца!
Оказалось, что разбойники обошли своим вниманием не только комнаты прислуги. Кабинет отца тоже оказался нетронутым. Да и что в нем могло заинтересовать неграмотных крепостных? Не стеллажи с книгами, не огромный стол, которого теперь не было.
– Могу я узнать, что вы здесь ищете? – поинтересовалась я, останавливаясь в дверях.
– Разве здесь не было письменного стола? – спросил он, беспомощно оглядываясь.
– Был, как не быть? Его приказал перенести в свою комнату Кирилл.
– Я должен посмотреть, что в его ящиках.
– Но разве у вас не было времени осмотреть их первым делом?
– Я смотрел. Ничего. Но сегодня меня посетила мысль: а что, если в столе имелся тайник?
– Что ж, если вам не терпится проверить эту вашу мысль, поспешите. Кирилл закрылся в своей комнате и, возможно, как раз в эту самую минуту разбирает стол по досочкам, ища ваш тайник! А я, пожалуй, обращусь к Джиму. Может, он захочет помочь мне выкопать из земли семейное серебро.
– Княжна, вы поступаете со мной несправедливо! – взмолился он.
– Вот как! А вы?
Этот простой вопрос привел его в замешательство. Но ненадолго.
– Анна Михайловна, дорогая, ну в чем я перед вами провинился?
Знал, что говорит. Ведь все мои обвинения строились на косвенных причинах. Ничего конкретного предъявить ему я не могла. Никто не обращал внимания, что я умнела прямо на глазах. Еще совсем недавно я стала бы высказывать Зимину свои обиды и приводить примеры вины, а теперь просто не ответила на его вопрос. Многозначительно промолчала.
– Кстати, – сказала я немного погодя, – а не выйти ли мне замуж за Джима?
На самом деле у меня вовсе не было мыслей о замужестве, но мне нравилось дразнить поручика, который, между прочим, первый начал – хоть и на словах – пристраивать меня к кому-то.
– Странно, что вас все время посещают мысли о замужестве? До того ли вам теперь? И чего вдруг вам в голову пришла такая нелепая мысль? – возмутился он.
– Чем же она нелепа? Вы думаете, что Джим Веллингтон беден?
– При чем здесь это? Просто... он вас не любит!
Я была оскорблена.
– Кто это вам сказал? Если хотите знать, он совсем недавно признался мне... впрочем, вам об этом знать не обязательно!
– Ерунда. Ничего этакого он не мог сказать.
Кажется, сообщение о Джиме выбило Зимина из колеи.
– Ах вот как, ерунда? Ну тогда давайте пойдем и спросим у него, можно ли назвать ерундой его чувство ко мне?
– Анна Михайловна, – сказал он проникновенно, – вы еще так молоды. Недавно потеряли родителей. Немудрено и растеряться, когда на вас свалилось столько испытаний...
– А как вы думаете, кто убил Хелен и Марию? – спросила я.
– Ну при чем здесь это? – возмутился он. – Вы и в самом деле ведете себя как ребенок, не можете сосредоточиться на одном предмете...
– Просто я подумала: может, вы подозреваете Джима и потому считаете, что мне нельзя думать о будущей жизни с предполагаемым убийцей?
Я еще не видела Зимина таким растерянным. Мне даже на минутку стало жалко поручика. Сказать, что я приготовила ему ловушку, в которую он попался, было бы чересчур самонадеянно, но у меня имелся довольно приличный опыт бесед с моим покойным родителем, который время от времени практиковал в разговорах со мной такие примеры, наглядно показывая, как можно при необходимости сбить с толку своего собеседника.
Видимо, я не сумела скрыть усмешку, потому что Зимин рассердился:
– Никого я ни в чем не подозреваю.
– Ладно, оставим это, – решила я. – А как вы смотрите на то, чтобы нам с вами заняться раскопками?
– Раскопками? – повторил он.
– Разве не пора ли нам с вами откопать в саду фамильное серебро?
– Я все больше склоняюсь к мысли, что никакого письма в вашем имении нет и быть не может, – хмуро пробормотал он.
– То есть вы хотите сказать, что окончили все свои дела в моем имении? – поневоле жестко заключила я.
– Наверное, я поторопился с выводами, – сразу отступил он назад, – ведь пока имеется хоть один шанс...
– Никто не говорит, что вам самому придется копать эту яму, – невинным голоском произнесла я, – зря вы так обеспокоились. Уж для этого у меня крепостные найдутся.
– Какая вы, Анна Михайловна, все же вредная особа, – хмыкнул он. – Погодите с раскопками. Для начала надо, чтобы из имения уехал Мамонов. А потом, я хотел бы точно знать, где находится Осип со своей ватагой. В противном случае стоит ли нам выкапывать серебро, чтобы оно тут же попало в руки его молодчиков?