Приключения Неуловимых Мстителей
Шрифт:
— Жаль, — Настино лицо помрачнело, — мы ведь только подружились.
— Это ненадолго, обещаю, — заверил Данька. — А может быть, ты с нами в отряд уйдешь? А что, дадим тебе коня…
— И папаху с шашкой? — печально улыбнулась Настя. — Нет, Даня, здесь мама и Костик. Я их не брошу…
— Ну, как знаешь, — посуровел Данька.
— А ты когда?..
— Сегодня ночью, — решился неожиданно для себя хлопец. — Если что знаешь, как нас найти.
— До свидания.
— Прощай.
С этого момента Данька решил думать только о
Наконец наступил вечер, и Данька рано ушел к себе в хату, а Игнат устроился с винтовкой на пороге — охранять. Хлопец прилег одетым на кровать и стал дожидаться, когда же угомонятся бурнаши. Недалеко играла балалайка, бузили пьяные голоса, словно казаки собрались гулять до утра. Да, не так было с дисциплиной в красном партизанском отряде, где отец завел твердые морские порядки.
В сенях стукнула дверь. Данька расстегнул кобуру, висящую на спинке кровати, и, положив голову на подушку, притворился спящим.
— Гриня… Гри-инь… — в комнату вошел Игнат. Он легонько тронул казачка за плечо. — Гриня!
— Ну, чего? — пробормотал Данька сонным голосом и повернулся к денщику.
— Вставай, батька зовет.
— Случилось что?
— Случилось, случилось, вставай.
Данька поднялся и прихватил ремень с кобурой. Игнат подскочил к вешалке, снял шапку-кубанку и, отряхнув невидимую пыль, подал хозяину.
— Гринь, магарыч с тебя…
— Чо?
— Ну, ступай, ступай, там узнаешь, — улыбаясь Данькиному недоумению, сказал Игнат и повел казачка в штаб.
В атамановой хате было светло, хозяйка вертелась у плиты. Из комнат доносился гомон голосов.
— Именинник! — подмигнула хозяйка вошедшему Даньке.
— Ступай, ступай, — все подталкивал сзади Игнат.
Хлопец поправил кубанку и шагнул за порог.
— Звали, батька?
— Звал, — подошел к Даньке довольный Бурнаш и положил руку на плечи. Ну, что стоишь, Гринь? Батьку обними, — кивнул атаман в сторону стола.
Данька увидел, как в глубине комнаты приподнялся со скамьи седоусый казак и рухнул обратно. Его глаза испуганно забегали по лицам присутствующих.
— Куда? Куда Гришку дели? — ощерился он. — Куда сына дели?
С губ Бурнаша стерлась благодушная улыбка.
— Гриня!.. Гриня! — ревел старый казак, оплакивая сына.
Данька стряхнул оцепенение, прыгнул к двери и попал в цепкие руки Лютого, стоявшего наготове.
— Не трожь! — крикнул ему Бурнаш, и Сидор только крепче сделал хватку. Атаман подошел к казачку и за чуб задрал вверх упрямую голову. — Ловко… ловко ты нас.
Данька молча в упор глядел на Бурнаша.
Вели стеречь лазутчика, как надо, — приказал атаман Лютому. — Да не в церкви!
У Даньки забрали оружие и, скрутив веревкой пуки, вывели на улицу. Трое казаков вместе с денщиком Игнатом отвели хлопца на другую улицу и затолкнули в старую баню.
Данька услышал, как щелкнул запор, и приподнялся с пола. Присел на лавку. Значит, вернулся Сидор. Недооценил он противника. Не куда-нибудь ездил Лютый, а за Тришкиным отцом Семеном Кандыбой. Устроил последнюю проверочку… Сообразительный, гад! Ну ничего, теперь моя очередь проявить смекалку, решил парень и принялся обследовать свое место заточения.
Входная дверь здесь имелась только одна, а окошки были величиной с ладонь. При всем желании даже со свободными руками не пролезешь. А стены из толстого бруса разве что бомбой подорвать можно. Первый осмотр привел к неутешительным результатам. В любом случае вначале нужно избавиться от веревки. Тереть ее о лавку — жизни не хватит. Данька вцепился в жесткие волокна зубами и стал мусолить неподдающуюся веревку, как старый пес слишком твердую кость.
Караульные, которым настрого было ведено ни на минуту не отлучаться от двери, развели недалече костер, подчерпнули из колодца воды и повесили на огонь котелок. Уселись вокруг кострища и приготовились травить байки ночь-то длинная впереди…
Когда бурнаши схватили Даньку, Настя рукой закрыла рот, чтобы не закричать белужьим голосом. Она видела, как вывели его из хаты и с охраной проводили по улице. "Неужели на расстрел?" — испугалась девушка. Но потом одумалась и пошла следом. По своей территории казаки шли смело, не оглядываясь, и проследить их путь было несложно. Хлопца заперли в старой бане на соседней улице. Когда запылал костер, Настя поняла, что караульные не сойдут с места по крайней мере до утра. Она бросила последний взгляд на баню, где томился ее милый, и побежала, как учил Данька: за околицу, направо до опушки.
— Ку-ку! — позвала она сначала тихо, потрм все громче. — Ку-ку! Ку-ку!
Но только лесное короткое эхо отзывалось на ее клич.
— Ку-ку!
22
Опасаясь погони, неуловимые Мстители перед операцией спрятали все лишние вещи в яме, прикрытой ветками, а сами, вернув рясы в монастырь, убрались подальше от Липатовской. Потому бурнаши, тысячу раз проезжая мимо лесного лагеря красных, так никого и не нашли. И только через сутки следующей ночью — Мстители решились вернуться на старое место. Ветки над ямой остались в неприкосновенности, Яшка определил это по специально оставленным меткам. Значит, бандиты их лагерь не обнаружили. Валерка развел на старом месте костер, а Яшка отыскал жерди от шалаша, спрятанные в кустах.
— Неспокойно мне что-то, — сказала вдруг Ксанка, — я на опушку схожу.
— Ночью не стоит, — попытался возразить Валерка. — В такое время Данька на встречу не придет. А в крайнем случае — он знает, где мы.
— Лютый его видел.
— Настя сказала, что Сидор уехал.
— Мог вернуться. Я схожу.
— Я с тобой, — сказал Яшка.
— Тогда все вместе пойдем, — решил Валерка. — Что я один сидеть тут буду?