Приключения послушного Владика
Шрифт:
— Нет-нет! — Егорка отчаянно замахал руками. — Клубнику глотать — пожалуйста! А «Детей капитана» не хочу.
Шутка в этом доме, как видно, была в большом ходу. Смеялась тетя Нина. И лежавший Иван Петрович в улыбке показал весь ряд белых зубов. А пышные банты на тугих косах развеселившейся Наташи порхали, как бабочки.
И Владику вдруг почудилось: дядя Ваня сейчас встанет и пойдет по комнате.
Голосование
Как знать, возможно, Нина Михайловна
В очередной раз забежав в комнату, она сказала:
— Мальчики! Нужна рабочая сила.
Но поскольку ни брат, ни длинный Сережка, ни даже Владик, занятые разговором, и головы не повернули, то на призыв молодой хозяйки откликнулся лишь Толик.
В дверях Наташа чуть задержалась: может, и Владик все же проявит интерес к кулинарным делам? Нет, разговором увлекся…
Вся обязанность «рабочей силы» состояла в том, чтобы помолоть на ручной мельнице орехи. Ну и работа — три минуты покрутить ручку жестяной мельницы, похожей на мясорубку! Это мясо крутить — мужская работа. Какие-нибудь жилы попадутся — такую силу приложить надо, что стол от пола отрывается. А тут и кошка могла бы покрутить, если научить ее.
Но Толика нисколько не смущало, что ему поручена такая несерьезная работа.
Покончив с орехами, он отвернул мельницу и, хотя Наташа не просила об этом, разобрал на части, вычистил все и снова собрал.
— А что еще делать? — Толик несмело улыбнулся.
— Спасибо. Сейчас ты мне пока не нужен… Но можешь посидеть здесь, — разрешила молодая хозяйка. — Посиди.
— Наташ, ты ведешь себя как наследная принцесса, — сказала тетя Нина. — Может, Толику к ребятам хочется пойти.
— Но мне надо что-то спросить у него. Садись, Толик.
Распоряжения «наследной принцессы» для Толика, как видно, не были в тягость. Он охотно оседлал трехногую табуретку.
— Спросить хотела? О чем?
— У меня руки в муке, — сказала Наташа. — Подвяжи, пожалуйста, на спине косу.
Тут Толик растерялся:
— Как ее подвязать?
— Ну, конечно, не морским узлом! Просто подвяжи, чтобы не мешала.
На это нехитрое дело Толику понадобилась целая минута.
— Бантиком завязываешь? — не поворачивая головы, поинтересовалась Наташа.
— Готово, — довольный, что она не видит, как он покраснел, сказал Толик. А что, разве он виноват? Те, у кого рыжие волосы, быстрее краснеют. — Так о чем хотела спросить?
— Я? Спросить?.. Не помню. Ах, да. Тебя Витька когда в последний раз колотил?
Толику сразу расхотелось сидеть на кухне, он с тоской посмотрел на дверь.
— Серьезно тебя спрашиваю, —
— Да ну, — дернул плечом Толик. — Я к ребятам пойду…
Из кухни уже давно ароматными волнами наплывали вкусные запахи, но только к вечеру, когда скрывшееся за яблонями солнце перестало золотить кружевную занавеску окна, Нина Михайловна объявила, что угощение готово. Накрыв белую скатерть стола прозрачной пленкой, она добавила:
— Но сначала макароны с котлетами съедите, а потом и колбаски получите. Ничего не поделаешь — ужин подоспел.
— Мам… — Егорка почесал в затылке. — А ты дай пока по маленькому кусочку. А то после ужина она такой вкусной не будет.
— Кто же так делает?
— Ты сделай.
— Странный человек. Вань, — Нина Михайловна обернулась к мужу, — скажи ты ему.
Иван Петрович тяжко вздохнул. Даже тетрадный листок, лежавший у него на груди, чуть приподнялся.
— Нинусь, а может, и правда? Ну, хоть совсем по маленькому кусочку.
— Ненормальные! — сказала она. — Что придумали…
— Значит, ставим на голосование? — спросил Егорка и поднял руку. — Кто за то, чтобы сначала — колбаски?
— Я, — сказал Иван Петрович.
И Сережка был за это предложение. Он даже посчитал нужным объяснить:
— Читал в «Крокодиле», что самое интересное в правиле — это исключение.
Владику тоже захотелось нарушить правило. Когда-то еще представится такая возможность? У него дома об этом и подумать нельзя. Виновато посмотрев на мать, подняла руку и Наташа. Тотчас взметнулась и худенькая рука Толика.
— Выходит, одна осталась? — смеясь, сказала тетя Нина. — Дудки вам! Я тоже — за!
Двузубая вилка
Кусочек вкусной колбаски никому не испортил аппетита. За ужином только вилки постукивали. Егорка орудовал своей личной вилкой всего лишь с двумя длинными зубьями. Управлялся ею Егорка ловко. Втыкал в макаронину острые зубья и, не мешкая, отправлял в рот.
Вид этой странной, будто побывавшей в сражении, стальной уродины забавлял Владика. Он то и дело скашивал глаза на Егоркино изобретение и улыбался. Тот наконец не выдержал, подозрительно спросил:
— Не нравится?
— Чудная какая-то.
— Сам ты чудной! Эту вилку, может, в музее станут показывать.
— Когда-нибудь поймут, — управляясь с котлетой, поддержал всезнающий Сережка. — Китайцы вообще почти всякую пищу двумя палочками едят. Дома я пробовал вместо вилки обыкновенной вязальной спицей есть. Получается.
— А еще удобнее — прямо пальцами, — заметила тетя Нина. — Никакой вилки не надо.
— Ты, Нинуся, Егоркину идею не порочь, — проговорил с кровати Иван Петрович. — Может, человечество в самом деле вернется к такой вилке. Раньше-то, говорят, как раз и было в ней два зуба. Тоже не дураки раньше были.