Приключения в стране тигров

Буссенар Луи

Подозвав резким жестом сенегальца и Сами, Андре направился к задней рубке и приказал слугам вытащить бочонок литров на сто. Взяв затем кожаное ведро, которым обычно черпают воду из-за борта, подставил к кранику и заполнил примерно на треть.

— Вот, кочегар, полейте-ка дрова и продолжайте в том же духе, пока число оборотов винта не достигнет одиннадцати с половиной тысяч.

— Но, сударь, это же спирт!

— Превосходный, почти стопроцентный… Когда давление начнет падать, вы его мигом поднимете. Только следите за клапанами: если поползут вверх, положите на них какой-нибудь груз.

— Сударь,

если вы мне дадите достаточно этого спиртика, я обязуюсь достичь двенадцати узлов, — сказал кочегар, весело опрокидывая содержимое ведра в топку.

— В добрый час! Вот как надо говорить… и делать.

Мотор, внезапно разогревшись, взревел и бешено застучал, зашипели смазочные масла, лопасти винта стали вращаться с безумной скоростью, а остов шлюпа затрещал.

За одну минуту давление поднялось на целую атмосферу [117] , и пар с пронзительным свистом вырвался из клапанов.

117

Атмосфера — внесистемная единица давления.

Исступленная работа машины длилась примерно десять минут, затем давление стало падать. Но ведро с новой порцией спирта уже стояло наготове.

Андре отошел к рубке, чтобы самому следить за расходом горючего, ставшего для него теперь дороже всех сокровищ мира.

— Похоже, хозяин сильно горюет по своему дружку, — тихо сказал кочегар механику, — коли велит лить в топку такое сладенькое молочко…

— А ты что, пробовал?

— Пальцы облизал.

— Смотри, не глупи… с хозяином шутки плохи. Сам знаешь, почему он так обхаживает машинку… Ну и задаст же он перца тем, кто схватил нашего парижанина.

— Да что ты?

— Толмач шепнул мне… видно, будет жарко.

— Все равно, — с грустью сказал кочегар, — везет же некоторым машинам!

ГЛАВА 15

Кочегар завидует своему паровику. — Спирт кончился. — Давление падает. — Как из сала можно сделать отличное топливо. — На английской границе. — Телеграфные депеши. — Шлюп продолжает путь. — Фантастическая скорость. — Четырнадцать узлов в час! — В Рангуне. — Яхта. — У губернатора. — Английская политика. — Фрике приговорен к смерти за святотатство. — Через неделю! — Рекруты капитана-бретонца.

В течение десяти часов шлюп, благодаря спирту, шел очень быстрым ходом. Андре позаимствовал этот хитроумный способ повышения скорости у американцев, использующих его в безумных гонках речных пароходов, принадлежащих соперничающим навигационным кампаниям. Впрочем, теперь эти гонки устраиваются все реже, и мода на них проходит.

Давление поддерживалось на высоком уровне, поскольку дрова в топке постоянно поливали спиртом. Винт крутился бешено: маленькое судно шло с головокружительной скоростью, которая, однако, вовсе не удовлетворяла Андре.

Отдав последние распоряжения на злосчастной стоянке у тектонового леса, Бреван почти не размыкал губ. Не сводя глаз с манометра [118] , он, казалось, не замечал

ничего вокруг — его интересовало только давление.

Когда стрелка ползла вверх, выражение его лица немного смягчалось. Но едва она начинала опускаться, как француз на глазах мрачнел, словно виноват был безобидный прибор.

— Сударь, бочонок пуст, — жалобно сказал Сами, успевший сильно привязаться к своему новому хозяину и принявший его беду близко к сердцу.

118

Манометр — прибор для измерения давления жидкости и газа.

— Матерь Божья, — простонал кочегар, — машина все вылакала, ни капельки мне не оставила!

— Давление падает, — тут же сказал механик.

— Этого можно было ожидать, — спокойно произнес Андре. — Лоцман, сколько еще остается до Мидая?

— Пятьдесят миль.

— Нужно пройти их за четыре часа.

— Как прикажете, хозяин.

— Мы прошли Ян и вышли в Иравади. Здесь течение быстрее, не так ли?

— Да, хозяин… Можем выиграть полмили в час.

— Хорошо. Сами и ты, лаптот, тащите из камбуза [119] вот тот оцинкованный ящик.

119

Камбуз — кухня на судне.

Слуги с трудом вытащили его на палубу.

— Возьмите топор и снимите крышку.

Несколькими ударами индус ловко открыл таинственный ящик. Он оказался доверху наполнен копченым салом — это был неприкосновенный запас экспедиции.

— Я понял! — весело крикнул механик. — С этим салом наши дрова будут гореть не хуже, чем со спиртом. Здорово!

— Здесь около ста килограммов. Хватит?

— Если будем сжигать двадцать пять килограммов в час, то я отвечаю за все даже при средненьких дровишках…

Несколько кусков было ловко брошено в середину топки; дрова шумно затрещали, в топке вспыхнуло светлое пламя, а из трубы вырвался едкий дым.

— Давление вновь поднимается! — ликуя, воскликнул Андре.

— Это вполне заменяет уголь и не так опасно, как спирт.

— Матерь Божья, — бормотал меж тем кочегар, — какой закуской патрон потчует нашу машину. Никогда такого не видел: поить и кормить топку так, будто она человек.

— Многого ты, дружище, не знаешь, — отвечал механик, — поколесил бы, как я, но Америке, увидел бы, что ребята рубят корабль на дрова, после того как сожгут мачты, палубу и камбуз со всем содержимым.

— Как же это — без судна?

— Зато машина может продержаться целый час!

— Ну и лихие же ребята в Америке! Все в распыл, только чтобы быстрее! Наш хозяин, кажется, скроен по той же мерке.

— Для сухопутного парень что надо! Уж я-то знаю, можешь мне поверить, даже на флоте таких не больше дюжины наберется…

Андре не позволил себе ни минуты отдыха с тех пор, как пустился на поиски Фрике: сначала пеший поход, потом скачка на лошадях, затем долгое бодрствование на борту шлюпа — все это вкупе с переживаниями и тревогой за судьбу друга наконец оказало свое действие на его могучий организм.