Приключения ведьмы
Шрифт:
–Ася! – раздался знакомый голос.
Я открыла глаза, рядом с клеткой, держась за прутья, стоял Пантелей.
–Пан! – я вскочила на ноги и кинулась к нему, впервые в жизни, чувствуя себя так, словно только что мою голову вытащили из петли. – Я так рада! – к горлу подступил горький комок. – Я так боялась, что вы меня не найдете!
Пантелей выглядел уставшим и измученным, кроме забот и тревог мои поиски ничего не дали. Теперь, увидев меня в клетке в Петенках, гном чувствовал, в некотором роде, даже облегчение.
–Я пыталась убежать, но они меня все время связывали, я даже силой воспользоваться не могла.
Пан
–За тебя просят 150 золотых! – пробормотал он. – У нас триста, постараемся перебить цену и выкупить тебя.
Я радостно улыбнулась. Теперь все будет хорошо!
–Где Анук?
–С Петушковым. Ванька тебя на другом рынке ищет. Ладно, я пошел, главное, – он внимательно посмотрел на меня, – не бойся!
Я кивнула. Гном отошел от клетки, принял скучающий вид и начал рассматривать других невольников. Кажется, никто не заметил нашего торопливого разговора.
Солнце стояло в зените и нещадно палило, когда начались торги. Стражи приходили к клеткам и вытаскивали один за другим пленников, через некоторое время, когда те уходили с молотка, возвращались за новой партией. Я видела хлипкие деревянные ступеньки, ведущие на главную сцену, куда уводили невольников. Четыре ступени до позора и неволи. «Хлип-хлип», – вторили они шагам заключенных. На другой стороне шумели и ругались, когда демонстрировали с тройной силой.
Я надеялась на лучшее, и старалась не замечать, как дрожат связанные руки и подгибаются колени. Вскоре пришли и за мной. Стражник выволок меня из клетки, и вот уже я делала четыре страшных шага, и уже под моим весом ступени прогибались «хлип-хлип», меня прошиб пот, а перед глазами все поплыло. К шее привязали веревку, другой конец тройным узлом к столбу, чтобы не убежала. Я стояла на возвышенности, а внизу, словно речная гладь волновалась толпа, я не видела ничего кроме нескольких сотен голов, кто-то над ухом заорал:
–Девушка, 150 золотых!
Я вздрогнула, краски и звуки вернулись. По толпе прошел недовольный ропот, за такие деньги можно было купить шикарную женщину, а не девочку-подростка с многочисленными синяками и ссадинами.
–Беру! – заорал Пан. Я попыталась рассмотреть его, но все лица расплывались и смешивались.
Ведущий торгов замолк, я испуганно посмотрела в его сторону: среднего роста, светлые волосы, густые брови, голубые глаза, таких не запоминающихся лиц тысячи в огромной Словении, но это точно до конца моих дней запечатлелось в моем мозгу. Он хитро улыбнулся в толпу и прокричал:
–Девушка обладает магическими способностями!
–Я беру ее за двести! – снова услышала я голос Пана.
–Пусть продемонстрирует! – заорал кто-то из толпы. Ведущий не торопился, на его простоватом лице отражалась борьба мысли, скорее всего, его предупредили ЧТО я умею. Он понимал, стоит мне развязать руки, как я разнесу половину площади, а сама дам такого деру, что ни одна стража не поймает. Он недоверчиво посмотрел на меня, потом на охранника и коротко кивнул. Тот подошел ко мне, приставил к горлу нож и прорычал мне в ухо: «Только рыпнись, и тебе конец!» Свободной рукой он развязал путы, «Колдуй», – услышала я приказ. Я усмехнулась в настороженную толпу. «Ну, держитесь, детки!»
Я хлопнула в ладоши, ожидая увидеть над головой смертоносный шар, но, очевидно, нервный фактор, в виде приставленного к горлу острого лезвия наложил
–Да, она колдовать не умеет! – заорал кто-то.
–Беру и так! – снова заголосил Пантелей.
Тут из-под сцены тонкими струйками начал просачиваться желтый дым, сначала едва заметный, потом все сильнее и сильнее, он накрывал торговцев, и вскоре туман распространился по всей площади, стало не видно не зги. Потрясающая возможность улизнуть, я пыталась оторвать веревку, но все было тщетно, только сильнее затягивалась хитро закрученная на шее петля. «Что, черт возьми, такое получилось, куда делся светильник?» Все вокруг заполнил гнилостный запах, проникал в ноздри, разливался по легким. Я закашлялась, и боялась даже согнуться, слишком сильно затянулась удавка. Я с трудом взмахнула руками, через секунду дыма не стало. Толпа безмолвствовала, а потом началось невообразимое. Память запечатлела только картинки, как лубяные портреты, тех, кто выкрикивал цену:
–200! – это Пан.
–210! – молодой обалдуй в дорогом модном камзоле черного бархата, явно сынок высокопоставленного папаши.
–250! – старый хрыч, его поддерживают два молодца-халуя, чтобы тот мог как-то стоять на ногах.
–260! – Пан, у гнома испуганное лицо, он боится проиграть.
–350! – снова молодой в камзоле.
У меня перед глазами все поплыло, Пантелей не сможет перебить ставку. Одинокая слеза потекла по моему бледному лицу, я уже не слышала криков и нечего не видела, кроме шевелящихся губ гнома: «Мы отобьем тебя у покупателя!»
–2500! – я встрепенулась. Ни черта себе! Я что, стою больше, чем жутко породистый эльфийский жеребец? Площадь снова затихла, все устремили взгляды на выкрикнувшего баснословную сумму. Он был среднего роста, широкие плечи под пыльной рубахой, черные, как смоль всклокоченные немытые волосы, недельная щетина, делающая его похожим на разбойника с большой дороги, крупный рот и глаза карие миндалевидные. Внезапно я поняла – он даниец! Мы смотрели друг на друга в упор, будто изучали друг друга, будто пытались понять, что нас ждет, оба прекрасно осознавая, что я попытаюсь убежать сразу, как он меня развяжет.
–Продано! – раздался где-то далеко голос ведущего.
Мне снова завязали руки, даниец поспешил к сцене. Я спускалась, высоко подняв голову, словно, я была выше всего этого, а в груди слабой птицей билась надежда, что он меня отпустит.
Мы встретились, он схватился за веревку, висящую, как поводок у меня на шее и грубо потянул:
–Пойдем! – голос, такой знакомый голос, такой мягкий бархатистый, как будто я его уже слышала где-то.
Осознание пришло само собой: это он! Он тогда украл Анука! Надежда растаяла, как первый осенний еще робкий снег. Я смотрела на спину, идущего впереди. Или не он? Этот вроде крупнее, да и голос, конечно, знакомый, но кто даст гарантию, что я не ошибаюсь?
Я споткнулась и едва не рухнула на пыльную дорогу, краем глаза замечая Пана. Гном прошел рядом, делая вид, что спешит по своим делам.
–Вставай! – рыкнул даниец и за руку рывком поднял меня.
–Развяжи руки, – прохрипела я, – у меня кожа в кровь содрана.
–Я видел твои штучки на рынке, – ухмыльнулся он, и его красивое лицо приобрело весьма неприятное злобное выражение, – нашла дурака.
–Раз так, – я почувствовала, как внутри шевельнулась змейка гнева, – тогда я никуда не пойду!