Приключения знаменитых первопроходцев. Америка
Шрифт:
В следующие дни на пути каравелл встречались небольшие острова, а 28 октября перед ними предстала Куба. Колумб, абсолютно уверенный, что находится на берегах Катая (Китая), решил отправить посольство к какому-то мелкому кубинскому вождю, наивно полагая, что имеет дело с вассалом Великого Хана! Послы более или менее владели китайским, совершенно очаровали своей речью островитян, очень высоко оценив после этого свои лингвистические способности [24] .
Пятого декабря экспедиция открывает остров Гаити и называет его Эспаньола, то есть Маленькая Испания, которая впоследствии будет именоваться островом Санто-Доминго, а затем снова получит свое местное название. Все это время, чем дальше тем больше, Колумб не перестает считать, что находится недалеко от Китая. Поскольку коренные жители всегда говорили ему с нескрываемым ужасом о стране Каниба, то адмирал принял это место за вотчину Великого Хана, откуда тот берет для себя рабов.
24
Конечно, испанцы ни в коей мере не владели китайским языком. Даже взятый в качестве переводчика крещеный еврей Луис Торрес, знавший в той или иной степени пять или семь языков, не имел о китайском ни малейшего представления.
По словам путешественника, островитяне были самыми мягкими, доверчивыми, гостеприимными людьми, которых ему доводилось когда-либо встречать. В своей реляции монаршей чете Кастилии и Арагона он пишет: «Эти аборигены такие дружелюбные, мягкие и миролюбивые, что я могу заверить Ваши величества — во Вселенной нет лучшего народа и лучшей страны».
Впрочем, жизнь была так прекрасна, так полна изобилия и солнца, что некоторые члены экспедиции умоляли своего командира позволить им остаться здесь [25] . Адмирал не возражал и распорядился построить деревянную крепость, получившую название Форта Рождества, в том месте, где позже был построен город Кап-Аитьен. Но, поскольку остальные, а их было большинство, требовали возвращения в Испанию, Колумб передал свои полномочия Диего де Арена, Пьедро Гутьересу и Родриго Эскобедо, которые оставались в форту с достаточными силами, и отправился в Старый Свет, салютуя залпами первой испанской колонии, созданной в Новом Свете.
25
На самом деле события развивались иначе. 24 декабря, в рождественскую ночь, «Санта-Мария» потерпела крушение, и адмирал был вынужден оставить часть людей на Эспаньоле.
Четырнадцатого февраля 1493 года флотилия достигла юга Азорских островов; 4 марта стала на якорь в устье реки Тежу и, наконец, 15 марта прибыла в Палос, откуда она отправилась семь с половиной месяцев тому назад.
Христофор по возвращении бросился в объятия своего старого друга Хуана Переса, настоятеля францисканского монастыря Санта-Мария-де-ла-Рабида, и босым отправился в монастырскую церковь, чтобы отблагодарить его и Бога за спасение, славу и победу, одержанную во имя Испании.
Из Палоса адмирал, которого после высадки на родной берег повсюду встречала восторженная толпа, отправился в Барселону, где находился двор и где его ждал торжественный прием. Он проехал по городу верхом на лошади, сопровождаемый многочисленным кортежем, впереди которого шли шесть индейцев с Эспаньолы, раскрашенные в различные цвета по обычаю их страны, все в перьях и золотых украшениях, за ними несли живых попугаев, чучела птиц и животных и различные растения, что должно было показать великолепие Нового Света, завоеванного путешественником для его монархов.
Король и королева во всем блеске королевского величия, окруженные великолепием, свойственным испанской монархии, ожидали на троне в роскошно убранном зале, открытом всем взорам. Около них расположились сановники королевства вместе со знатью Кастилии, Каталонии и Арагона, как во время приема королевской особы!
Фердинанд и Изабелла встали, когда в зал вошел Колумб, который смиренно, согласно строгому этикету эпохи, преклонил колено перед ними, монархи подняли его и пригласили сесть в своем присутствии. Неслыханная честь в глазах придворных.
Если, как красноречиво говорит Вивьен де Сен-Мартен, вознаграждение измеряется ощущениями, охватывающими душу в час триумфа, то этот день полностью воздал Колумбу за прошлые страдания и за те, которые его еще ожидали, и стал первым шагом в бессмертие.
Это был действительно неповторимый, незабываемый, неслыханный праздник, торжество, на котором те, кто составлял благородство и величие страны, вместе с недавними гонителями бедного моряка, а теперь готовыми стать его верными слугами, вместе со всей нацией в исступленном восторге приветствовали одного человека. И когда он рассказывал в королевском кругу о приключениях во время путешествия, описывал увиденные им земли, богатство стран, где в изобилии росли роскошные плоды и проживало бесконечное количество человеческих существ, которым суждено вскоре узнать могущество королей Кастилии и истинную веру, можно было подумать, что это воин из античных эпопей, рассказывающий о своих подвигах королеве, почти богине, окруженной нимфами [26] и двором, жадно слушающей все слетающее с уст героя!..
26
Нимфы — богини рек, ручьев, источников, лесов, пещер, гор и т. п. (в античной мифологии).
Хотя земли, открытые Христофором Колумбом, считались принадлежащими к империи Великого Хана, их католические величества совершенно не задумывались о законности владения ими. Практика захвата нехристианских земель пришла в Европу вслед за крестовыми походами, как ответ князей христианской церкви на право завоевания, провозглашенное мусульманами во времена халифата [27] . К тому же папская власть санкционировала эту особую доктрину, которой еще и теперь следуют наши современные сторонники аннексировать так называемые неосвоенные земли, населенные якобы дикими людьми.
27
Халифат — феодальное государство, созданное арабами на основе единого вероисповедания. Здесь имеется в виду Кордовский халифат, существовавший на Пиренейском полуострове в X–XI веках.
Второго мая Папа Александр VI обнародовал буллу, дающую испанским монархам такие же права и привилегии на недавно открытые на западе территории, как португальским на их африканские владения, с тем же условием нести туда христианскую веру. Папа, будучи человеком осторожным, во избежание вполне возможных конфликтов, указал демаркационную линию, ставшую столь знаменитой как в истории открытий, так и в политической истории. Этой линией стал меридиан, прочерченный от одного полюса до другого в ста лигах, или примерно в шести градусах, западнее Азорских островов и островов Зеленого Мыса. Все земли, встреченные испанскими мореплавателями к западу от этой линии, будут принадлежать испанской короне, а к востоку — короне португальской. Принимая такое странное решение, лишающее другие христианские нации привилегий открытий, Папа даже не подозревал, что испанцы и португальцы, продолжая свои исследования в предписанных направлениях, рано или поздно должны встретиться в другом полушарии и пользоваться на всем пространстве земного шара одинаковыми правами!
Но не это занимало умы в ту эпоху горячки, внезапно вызванной замечательной экспедицией Колумба. Воодушевление первых дней росло, если это только возможно, и превратилось в алчность, охватившую всех, от монархов до последнего авантюриста.
И как следствие, новая экспедиция, но уже в больших масштабах, чем первая. Ее организовал и подготовил архидиакон Севильи Фонсека, получивший впоследствии должность председателя Совета по делам Индий. Тщеславный духом, посредственного ума и завистливый, он был врагом великого открывателя, и тем более опасным, что скрывал свою враждебность. В состав экспедиции входили три больших корабля и четырнадцать каравелл, всего семнадцать судов, на которых отправилось полторы тысячи нещепетильных, собранных отовсюду людей, готовых на все, истинных авантюристов, навсегда опорочивших это первое вступление нации в свое владение, целью которого было продвижение цивилизации и проведение в жизнь религии любви и прощения.
Флотилия покинула Кадис 25 сентября 1493 года и пристала к большому острову 3 ноября в воскресенье, от которого он и получил свое название Доминика, сохранившееся до сих пор. Затем один за другим были открыты острова Гваделупа, Антигуа, Сент-Кристофер, целый рой островов под общим названием Наветренных. Вскоре экспедиция достигла бухты, где в Форту Рождества Колумб ранее оставил сорок своих спутников. Все они были истреблены индейцами, восставшими против поработителей, которые обременяли их тяжелой работой, оскорбляли и обкрадывали. Колумб, хорошо зная моральные качества этих прохвостов, еще во время их первого путешествия замышлявших убить его самого, не удивился, услышав от касика [28] Гуаканагари рассказ об этом трагическом событии. Христофор, сожалея о случившемся, покинул это печальное место и основал на Эспаньоле город, которому дал название Изабелла, в честь своей королевы.
28
Касик — предводитель индейского племени, своего рода индейский князь.
Затем путешественник отправился на запад, проследовал почти до южной оконечности Кубы, которую упорно принимал за Золотой Херсонес [29] , и должен был вернуться на Эспаньолу, чтобы отремонтировать потерпевший аварию корабль. Еще через три дня он признал островную форму того, что считал полуостровом, проник в узкий пролив, отделяющий землю Антильских островов от Мексиканского залива, и, таким образом, несомненно нашел континент.
Вернувшись больным после пятимесячного отсутствия, Колумб нашел новую колонию на Эспаньоле в полном расстройстве. Касики, возмущенные грубостью, злонамеренностью, жадностью испанцев, взбунтовались; сами испанцы, работающие рудокопами, отказывались признавать власть адмирала и распространяли о нем бессовестную клевету, против которой восставала вся его долгая честная жизнь и верная служба. Некий Маргарит предпринял попытку мятежа и, овладев несколькими каравеллами, сбежал в Испанию. Один монах по имени Бойль, сообщник Маргарита, подтвердил клевету Святым Крестом и постарался очернить адмирала в глазах Фонсеки, прелата [30] Индий, первого духовного лица Нового Света. И тот, давний его враг, посылает на Эспаньолу в качестве комиссара Хуана де Агуадо, давно ненавидевшего знаменитого путешественника.
29
Золотой Херсонес — место, где океан, омывающий Азию с востока, соединяется проливом с Индийским океаном, открывающим путь к Аравии и Египту.
30
Прелат — титул высокого должностного лица в иерархии католической церкви.