Прикосновение тьмы

Сент-Клэр Скарлетт

Аид настоял на том, чтобы проводить Персефону до выхода. Она не горела желанием появляться рядом с богом на публике, хотя и не была уверена, что эта мысль приходила в голову Аиду. Его наверняка больше волновало то, как побыстрее выставить ее за пределы своих владений, чтобы отдохнуть… или от чего она там его отвлекла.

– Леди Персефона, это Антоний, – представил циклопа Аид. – Он позаботится о том, чтобы вы добрались домой в целости и сохранности.

Персефона приподняла бровь, глядя на бога подземного царства:

– А

я что, в опасности, милорд?

– Это просто предосторожность. Я не хочу, чтобы ваша мать принялась колотить в мою дверь раньше, чем у нее появится на то причина.

«У нее уже есть на то причина», – промелькнула в голове богини гневная мысль, и метка на запястье запульсировала, рассылая волну ощущений по всему телу. Она посмотрела ему в глаза, намереваясь пронзить злобным взглядом и выразить всю свою ярость, но внезапно потеряла способность думать. Глаза бога подземного царства были подобны вселенной – яркие, полные жизни, бездонные. Она потерялась в них и во всем том, что они обещали.

Она была благодарна Антонию за то, что тот отвлек ее от опасных мыслей. Не было ничего хорошего в том, чтобы считать Аида интересным. Разве она в этом еще не убедилась?

– Миледи, – сказал Антоний, открыв заднюю дверь машины.

– Милорд. – Она кивнула Аиду и скользнула в салон из черной кожи.

Антоний аккуратно закрыл дверь и занял водительское сиденье. Машина сразу же тронулась с места, и Персефоне пришлось приложить все усилия, чтобы не оглянуться. Ей было интересно, как долго Аид стоял там, прежде чем вернуться в свою башню, – насмехался ли он над ее дерзостью и ее неудачей.

Она взглянула на яркий браслет, прикрывавший черную метку. В этом свете золото выглядело дешевой медью. Она сняла его и проверила отметины на коже. Единственное, за что она сейчас могла сказать «спасибо», – это за то, что метка была достаточно маленькой и находилась там, где ее легко было скрыть.

«Создать жизнь в подземном царстве».

Разве в подземном царстве вообще была жизнь? Персефона ничего не знала о владениях Аида и, сколько бы ни искала, никогда не встречала описаний земли мертвых – лишь географические детали, да и те как будто только противоречили друг другу. Она думала, что выяснит все завтра, хотя сама мысль о возвращении в «Неночь» и спуске в подземное царство наполняла ее беспокойством.

Она застонала.

Надо же было этому случиться именно тогда, когда все складывалось для нее так удачно!

– Вы собираетесь снова приехать к лорду Аиду? – спросил Антоний, глядя в зеркало заднего вида. У циклопа был приятный голос, теплый и будто пряный.

– Боюсь, что да, – произнесла Персефона отсутствующим голосом.

– Я надеюсь, что он вам понравится. Наш лорд часто проводит время в одиночестве.

Персефоне эти слова показались странными, особенно при воспоминаниях о ревнивой Минфе.

– Мне

он не показался таким уж одиноким.

– В таком положении находятся все божества, но я боюсь, что он мало кому доверяет. Если бы меня спросили, я бы сказал, что ему нужна жена.

Персефона покраснела.

– Я уверена, что лорда Аида не интересует возможность остепениться.

Персефона даже знать не хотела, что интересует Аида. Ей и так казалось, что она знает слишком много, и ничто из этого нельзя было назвать хорошим.

Персефона посмотрела на циклопа со своего заднего сиденья:

– Как давно вы служите Аиду?

– Троица освободила мой народ из Тартара после того, как нас заключил там Кронос, – ответил он. – Так что мы возвращаем им долг за эту услугу, время от времени работая на Зевса, Посейдона и Аида.

– В качестве водителей? – Девушка не хотела, чтобы это прозвучало так грубо, но эта работа казалась ей слишком лакейской.

Антоний рассмеялся.

– Да, но наш народ еще и отличные строители и кузнецы. Мы сделали подарки всем троим и не намерены на этом останавливаться.

– Но это же было так давно. Вы уже наверняка отплатили им за услугу? – спросила Персефона.

– Когда бог мертвых дарит вам жизнь, за это невозможно отплатить.

Персефона нахмурилась:

– Я не понимаю.

– Вы никогда не были в Тартаре, так что я не жду, что вы поймете.

Он замолчал, а потом добавил:

– Не поймите меня неправильно. Мое служение Аиду – мой выбор, и из всех богов я рад служить именно ему. Он не такой, как остальные божества.

Персефоне хотелось знать, что это значит, ведь, исходя из того, что ей было известно об Аиде, он был худшим из божеств.

Антоний остановился у ее дома и вышел из машины, чтобы открыть ей дверь.

– О, да не стоит, я и сама могу, – стушевалась она.

Он улыбнулся:

– Я рад вам помочь, леди Персефона.

Ей захотелось попросить его не называть ее так, но потом до нее вдруг дошло – он озвучивал ее титул, словно знал, что она богиня, хотя на ней были чары.

– Откуда вы…

– Лорд Аид назвал вас леди Персефоной, – объяснил он. – Так что и я буду вас так называть.

– Пожалуйста… в этом нет никакой необходимости.

Антоний улыбнулся еще шире:

– Думаю, вам следует к этому привыкнуть, леди Персефона, особенно если вы будете часто бывать у нас, а я на это очень надеюсь.

Он закрыл дверь и кивнул ей. Персефона будто в тумане направилась к дому, лишь раз обернувшись посмотреть, как уезжает Антоний. Этот день был долгим и странным – благодаря богу мертвых.

И передышки не планировалось: стоило Персефоне войти в квартиру, как к ней тут же подлетела Лекса.

– И чей это «Лексус» высадил тебя перед нашими стремными апартаментами? – вопрошала она.